Анатолий Степанов - Парад теней

- Я вас, лабухов вонючих, по спискам авиапассажиров отыскал на рейсах и туда, и обратно. Все, все совпадает, фуфло ты несчастное. Опять спрашиваю: твоя группа аккомпанировала лже-Владлену?

Волосатый разогнулся и тонким-тонким тенором признался:

- Моя.

- Когда вы познакомились с фальшивым Владленом?

- За полчаса до концерта.

- Как же вы ему аккомпанировали? - даже удивился Андрей Альбертович.

- А мы и не аккомпанировали. Кривлялись под фанеру, и все.

- Но ведь надо было, чтобы складно получалось.

- Нам тот человек еще в Москве фонограмму дал. Прошлись с нею пару раз, и порядок. Мы же музыканты.

- Никакие вы не музыканты. Вы - жулики, мошенники.

Что на это ответишь? Парень молча разглядывал бетонный пол.

- Теперь о том человеке. Кто он?

- Маркс, - с опаской, но твердо сказал волосатый.

Богатырь Виталий в изумлении глянул на него, а Андрей Альбертович вроде бы и обиделся.

- Ты шути, шути, да знай меру! Как это - Маркс?

- Зовут его так! - убедительно проблеял волосатый. - Маркс Федорович.

- А не врешь?

- Зачем мне врать? Мне деваться некуда. В ментовку на вас жаловаться я не могу, так что вы можете сделать со мной что захотите.

- Правильно рассуждаешь, - похвалил Андрей Альбертович. - Кто вас свел... - он на секунду задумался и продолжил: - ...с Федоровичем этим?

- Никто. Он к нам на Горбушке подошел и предложил легкие бабки.

- Он с вами не летал ни туда, ни обратно. Когда же он с вами расплатился?

- Перед самым началом концерта. Появился на минутку, честь по чести расплатился и с концами. Больше мы его не видели.

- Как же вы от местных сыскарей ушли?

- Мы же с концерта прямо на самолет. Этот Владлен еще от поклонниц отбивался, а мы уже летели.

- Точненько рассчитано, точненько, - неизвестно кого похвалил Андрей Альбертович. - Билеты туда и обратно, надо полагать, этот Энгельс заказывал?

- Маркс, - соглашаясь и поправляя, ответил волосатый.

- Да знаю я, знаю! - неизвестно от чего раздражаясь, отмахнулся от него Андрей Альбертович. - Что еще о нем можешь сказать, кроме того, что он Маркс?

Волосатый задумался ненадолго и в недоумении признался:

- Ничего.

- Помимо бабок и предстоящего концерта, ты с ним о чем-нибудь еще говорил?

- Ну, насчет такой же работы в дальнейшем говорили. Он сам сказал, что такая возможность может опять случиться и мы понадобимся.

Андрей Альбертович взял след. Ощерясь по-волчьи, он спросил ласково:

- Но тогда и связь какая-то должна быть. Он дал тебе номер телефона?

- Ни телефона, ни адреса он мне не давал.

- Ну а как же он вас доставал бы, если возникла надобность? Ты ему свой номер телефона оставил?

- Нету у меня телефона, потому что квартиры нету.

- Значит, точка, - понял Андрей Альбертович. - Где и как?

- В бильярдной ЦСКА. Каждый вторник я должен в десять вечера в вестибюле дожидаться человека в красной каскетке с надписью "Стейт" и спрашивать у него, есть ли что для Джокера. То есть для меня.

- Сегодня - среда, - вяло напомнил Андрей Альбертович. - Ты вчера там был?

- Был.

- А человечка в красной каскетке не было. Так?

- Так.

- Ну а швейцар как на тебя реагировал, охрана? Ты наверняка там не менее получаса околачивался? Не выгоняли?

- А они меня вроде и не замечали.

- Ясненько. Все сказал, что знаешь?

- Все.

- Поначалу почему молчал, ненужные синяки получая?

Волосатый задумался:

- Маркса боялся.

- Учение Маркса всесильно, потому что верно, - глубокомысленно изрек Андрей Альбертович. - Ах, Джокер, Джокер! Что ты есть без колоды? Бессмысленная картинка, пустота, ничто. Но пасть по глупости можешь раскрыть. Делать это я тебе не советую: чуть что - сдам в ментовку. Понял?

- Понял.

- Выведи его, Виталий. Выведи и отпусти.

- А что мне Пьеру сказать, через которого вы на меня вышли? - попросил совета волосатый.

- Скажешь, что новое предложение на будущее.

- А синяки?

- Про это сам что-нибудь придумаешь. Иди!

Виталий вел волосатого длинным-длинным коридором, вывел на крутую лестницу, открыл железную дверь и выпустил его во двор, окруженный глухими стенами с одной аркой. Через арку вышли в другой двор. Еще одна арка, и они оказались в переулке, который был по пути к Сретенке.

- Гуляй, - разрешил Виталий. И парень, прихрамывая и оглядываясь, двинулся по переулку.

Неспешно совершив обратный путь, Виталий вопросительно склонился над Андреем Альбертовичем, по-прежнему сидевшим на старой табуретке. Он поднял глаза на богатыря и решил: