Андрей Бондаренко - Ремарк и миражи

— Только не надо, ради Бога, именовать меня — «достопочтимым сэром», — засмущавшись, попросил метрдотель. — Постоянные посетители узнают — обязательно засмеют…. Как узнал? Конечно же, определил по характерной и приметной внешности. Я, собственно, работаю здесь, в «Милонге», с шестнадцатилетнего возраста. Начинал обычным уборщиком, потом перешёл в официанты…. Так вот. Уже тогда дон Ганс был здешним завсегдатаем. Вы с ним, мистер Моргенштерн, очень похожи. Очень…. Вон там, кстати, — указал рукой в сторону дальнего окна, — и располагается столик вашего деда. Он только за ним трапезничал…. Если этот столик — на момент его прихода — был уже занят? Тогда дон Ганс — неизменно — устраивался за барной стойкой. Только так. И никак иначе…. Прошу вас, уважаемые, проходите. Проходите…. Занимайте ваш «фамильный» столик. Рассаживайтесь. Знакомьтесь с меню.

— Рискну, всё же, сделать заказ без меню, — решил Роберт. — Будете записывать?

— Запомню. Диктуйте.

— Двухлитровый кувшин разливного пива. Далее…

— Извините, но пиво — какой марки?

— Обидеть хотите?

— Простите, ещё раз.

— Итак, двухлитровый кувшин «Кильмес-Кристаль». Далее — закуски. Два тапаса [4] Тапас — закуска в маленьких чашечках, овощная смесь из баклажан, перца, лука и фасоли. . Малое сырное ассорти. Два кусочка фаины [5] Фаина — пирог из муки с турецким горохом. . Ну, и тортильи [6] Тортилья — маленькая тонкая лепёшка из кукурузной или пшеничной муки. с хамоном [7] Хамон — в Аргентине — собирательное название сыровяленых ветчин. …. А минут через сорок-пятьдесят подайте две стандартные порции асадо [8] Асадо — мясо (в основном, говядина), зажаренное на углях. — «а-ля гаучо».

— А что с десертами и ликёрами?

— Замените их на ещё один двухлитровый кувшин пива. И добавьте к нему…м-м-м, блюдечко со всякими и разными орешками.

— Весьма достойный заказ, мистер Моргенштерн. Весьма…

Метрдотель ушёл.

— Милый, ты же говорил, что никогда — до этой нашего вояжа — не бывал в Аргентине? — недоверчиво прищурилась Инэс.

— В первый раз посещаю эту замечательную страну, — подтвердил Роберт. — Честное и благородное слово.

— Почему же ты так хорошо разбираешься в аргентинской кухне? Заказ сделал — на раз…. Или же почерпнул все эти знания из Интернета?

— Если ты подзабыла — напоминаю. Мой отец, Отто Моргенштерн, прожил в этой стране — до своего судьбоносного отъезда в Австрию — двадцать два полновесных года. И он — до сих пор — без ума от Аргентины…. Скучает, конечно же. Очень сильно скучает. И в периоды, когда его посещает приставучая ностальгия, отрывается на кухне. То бишь, готовит всё-всё-всё аргентинское. Так что, в местной кухне я, действительно, неплохо разбираюсь. Дока, одним словом. Ничего хитрого…

— Тогда возникают два совершенно-закономерных вопроса, — неуверенно и чуть напряжённо улыбнулась Инни.

— Я даже догадываюсь — какие.

— И, всё же?

— Задавай, конечно. Только оба сразу.

— Хорошо. Вопрос первый. Почему твой отец — после своего отъезда из Аргентины — так ни разу потом не посетил Родину и родителей? Ну, хотя бы с кратким визитом? Второй вопрос. Почему Отто Моргенштерн не приохотил тебя к испанскому языку, что, согласись, было бы логично?

— Ты же и сама, любимая, знаешь ответы на эти вопросы. Вернее, ответ, — вздохнул Роберт. — В обоих этих случаях — бесспорно — проявилась железная воля моей матушки. Да, посещать Аргентину — это она отцу запретила. Причём, строго-настрого, категорически и навсегда…. Почему? Наверное, боялась (да и до сих пор, скорее всего, боится), что он, глотнув здешнего вольного воздуха, больше не вернётся в Австрию. То бишь, выражаясь напрямик, вырвется — из «супружеской клетки» — на свободу…. Да, это матушка была категорически против того, чтобы я занимался испанским языком. Мол: — «Вполне достаточно немецкого и английского. Так как во всех по-настоящему цивилизованных странах общаются именно на этих благородных языках…». И в этом моменте, естественно, она настояла на своём. Впрочем, как всегда и во всём.

— А как же…, — на глазах Инэс даже навернулись крохотные слезинки. — А как же…

— Как же ты?

— Ага. Ик…. Нам же — через некоторое время — предстоит посетить твой Клагенфурт. Мне уже страшно-о-о…

— А ты, оказывается, трусиха, — по-доброму усмехнулся Роберт. — Успокойся, пожалуйста. Всё будет хорошо. Обещаю…. Во-первых, долго мы там не пробудем. Во-вторых, я всегда-всегда буду рядом. В-третьих, ты заранее получишь все необходимые и развёрнутые инструкции: чего ожидать, и как — в каждом конкретном случае — реагировать. В-четвёртых…. В-четвёртых, а кто из нас двоих — талантливая театральная актриса?