Андрей Бондаренко - Ремарк и миражи

Подошёл молоденький официант и выставил на столешницу — перед специальным корреспондентом — широкую тарелку с двумя кусками тёмно-коричневого мяса, графинчик с мутной жидкостью и пузатую рюмку синего стекла. Выложив рядом с тарелкой столовые принадлежности, обёрнутые белоснежной салфеткой, и пожелав клиенту «приятного аппетита», юноша удалился.

Рыжий толстячок, плотоядно заурчав, наполнил рюмку подозрительной жидкостью из графина, выцедил её до дна, поставил опустевшую стеклянную тару на стол, болезненно поморщился, икнул, потряс головой, а после этого, ловко орудуя ножом и вилкой, принялся — с недюжинным аппетитом — поглощать тёмное мясо.

«Странные, всё же, у него вкусовые пристрастия», — подумал Роберт. — «Эта так называемая парильяда — явно-подгоревшая. А от каньи — за морскую милю — несёт деревенской сивухой…».

Мюллер, браво «хлопнув» вторую рюмашку и небрежно обтерев рот ладонью, пояснил:

— Вынужден — по делам корреспондентским — много времени проводить в заштатном и провинциальном Парагвае. Да и почти все мои близкие родственники там проживают. Вот и приохотился к специфичной парагвайской кухне. А ещё и этот бронзово-медный загар заработал…. Всё, антракт завершён. Продолжаю повествование…. Статья в сегодняшнем утреннем номере «Clarin». Да, такой звонок, действительно, был. Всё без дураков. Для чего убийца (а это, безусловно, был он), позвонил в нашу редакцию? Скорее всего, из-за каких-то приставучих и неадекватных тараканов в голове. Он сразу же поставил жёсткое условие, мол: — «Дайте мне честное слово, что фраза — «Хайль Гитлер» будет напечатана в вашей газете чёрным по белому. Иначе эксклюзива не получите никогда…». Пришлось, понятное дело, пообещать. А потом, естественно, и исполнить. Как же иначе? Безупречный имидж — для любого уважающего себя репортёра — дело наипервейшее, наиважнейшее и святое…. Что я сделал после завершения этого странного телефонного разговора? Конечно же, сразу позвонил криминальному инспектору Карраско. Мы с ним давно, успешно и плодотворно сотрудничаем. Но Педро был уже в курсе. Дело в том, что к сеньору Гансу Моргенштерну — сразу же после совершения второго «ветеранского» убийства — была приставлена надёжная охрана: возле его подъезда постоянно дежурил вооружённый сотрудник спецслужб, а когда дон Ганс выходил по делам в город, то его неизменно сопровождали (конечно, ненавязчиво и скрытно), сразу два опытных телохранителя. Так вот. В то утро — в подъезде дома по адресу: — «Плаза Италия, дом 8», — было обнаружено мёртвое тело охранника, нёсшего полусуточную вахту. Он был застрелен из пистолета, который, скорее всего, был оснащён глушителем. Естественно, к месту происшествия тут же прибыла группа «быстрого реагирования». Бойцы поднялись на третий этаж и позвонили в «шестую» квартиру. Тишина. Ещё пару раз позвонили. Тишина. Тогда они открыли дверь запасными ключами (спецслужба, как-никак, дубликатами уже давно обзавелись). Ну, и обнаружили в квартире — мёртвое тело. Без лица и кистей рук…. Извини, Ремарк, за такие малоприятные подробности.

— Ничего, у меня с нервами всё в порядке, — заверил Роберт. — А почему этих самых «подробностей» не было в утренней статье?

— Голову пообещали оторвать.

— Инспектор Карраско?

— И он тоже. И ещё кое-кто — рангом повыше.

— Уж, не мой ли однофамилец? — оживилась Инни.

— Однофамилица…. Давайте, ребята, обойдём этот скользкий момент стороной? Жить, честное слово, хочется…

— Хорошо, обойдём. Как скажешь, — не стал спорить Роберт. — Ты и так нам рассказал очень много важного и полезного. Спасибо, конечно…. Что, писака, хочешь получить взамен?

— Не так, уж, и много, — откровенно-выжидательно улыбнулся Мюллер. — Один ответ — на один вопрос. И одно обещание.

— Давай, излагай.

— Ты же, Ремарк, будешь проводить собственное расследование?

— Обязательно. И до полного упора.

— Понятно. Я так, почему-то, и думал…. Тогда — просьба. Пообещай, что я первым — из представителей аргентинской прессы — узнаю об его итогах.

— Обещаю.

— Так всё и будет, — подтвердила Инни. — Уговор — дороже денег.

— Верю, — удовлетворённо шмыгнул медно-розовым носом корреспондент «Clarin». — Вам, ребята, верю…. Может, будут дополнительные вопросы? Пожелания?

— Нам нужны все координаты четвёртого ветерана, упомянутого в документальном романе. Ну, того, который пока ещё жив.

— Выдам.

— И самого писателя, — подключился Роберт.