Екатерина Лесина - Разбитое сердце королевы Марго

– Тебя я просто пристрелю.

– Охотно верю. – Далматов вздохнул.

Ей бы выстрелить сразу, но Настасья медлит.

Почему?

Потому что ей нужен страх. Или бессильная ярость… или хоть какие-то эмоции, о которых она будет вспоминать.

Кругом одни ненормальные. И Далматов из их числа, потому что ни страха, ни ярости не испытывает. Ему даже смешно… это ведь ненормально, чтобы было смешно, когда тебя собираются убить.

– Кстати, а Вареньку ты когда в расход пустишь? Она ведь узнала слишком много… полагаю, подождешь, когда она наследство получит. Потом уговоришь перевести все в валюту… скажем, под предлогом переезда… и уже тогда избавишься. Зачем делиться? Да и не в деньгах дело. Она безголова, влюбчива и контролировать ее не получается…

Пистолет поднялся.

И опустился.

– Если выстрелить в живот, – задумчиво произнесла Настасья, – то умирать ты будешь долго, мучительно…

– Тебе на радость.

– Проверим?

И Далматов подумал, что поездка сюда была не такой уж хорошей идеей.

– Ты трус… все вы трусы… сильные только с тем, кто послабей… но так даже лучше. – Настасья наконец решилась. И пистолет она держала крепко, не выпустит, не промахнется.

Видна практика.

– И да, совесть меня мучить не будет…

Выстрел грохнул, какой-то очень уж громкий, оглушающий. И сердце сжалось, предчувствуя новую боль, но боли не было.

Визжала Настасья, катаясь по полу…

– Рыжая… я тебе говорил, что люблю?

– Нет.

– Зря. Ну как-нибудь скажу… – Он все-таки сел. – Дай пистолет…

– Далматов, ты понимаешь, что мне очень хочется завершить начатое ими? Пристрелить тебя, чтобы… чтобы…

И не найдя нужных слов, Саломея отвесила подзатыльник.

– Гад ты! А если бы она… если бы она тебя сразу… или меня… нас обоих…

– Нет. – Далматов поднялся. – Убийство – не то, что им было нужно. Убийство – это уголовное дело. Расследование… а при том, сколько мозолей эти красавицы оттоптали, местная прокуратура не упустила бы случай повесить убийство на них. Я надеялся на несчастный случай.

Прозвучало глупо, но Саломея поняла.

– Надеялся он…

– Надеялся. И был прав. Я напугал Варвару. Она позвонила подружке… и та быстро придумала, как все повернуть… полагал, что попытаются отравить в милой дружеской беседе. А у них пистолеты… кто знал?

Настасья замолчала.

Она лежала, подтянув ноги к животу, обнимая себя, и выглядела донельзя жалкой, вот только жалости к ней Далматов не испытывал. Он подошел, присел, ткнул пальцем в плечо, отчего Настасья заскулила.

– Скажи, красавица, за что вы Ольгу убили…

– Мы…

– Настенька, смотри, варианта у тебя два. Все отрицаешь, но запись нашей доверительной беседы и без того неплохая улика… да и Варвара, думаю, когда в себя придет, оценит ситуацию. Покается… и каяться будет так, что на тебя весь срок и повесят. Второй вариант – ты сейчас начинаешь активно сотрудничать со следствием… прямо вот сейчас…

– Мне врач нужен!

– Нужен. Но где я тебе здесь врача найду? Сама же выбрала место глухое, малолюдное. Терпи.

Рана ее выглядела неприятно, но опасности для жизни не представляла. И Далматов, свернув шарф, протянул.

– На вот. Прижми. И скажи, за что вы Ольгу убили?

– Она… она хотела, чтобы я от Вари… избавилась… запись нашла… я тогда… сглупила тогда, решила… что надо… подстраховаться… а она нашла… не знаю, как… позвонила… потребовала приехать… сказала, что знает о… и Надежде отдаст, если я Варю не убью…

– Но ты решила убить Ольгу.

Настасья кивнула.

– Хорошо. Что ты им давала? Не кривись, Настенька. Давала ведь… алкоголь – это ладно, но мало. А доктор и вовсе был психически нормален. Значит, вряд ли бы испугался каких-то голосов. Нет, дорогая, ты их чем-то угощала… чем?

Молчание.

– Каким препаратом? – Далматов дернул плечом и поморщился. Все-таки он терпеть не мог, когда его дырявили. – Настенька у нас не просто юрист. Она при лаборатории состоит… крупная фирма, новейшие разработки… исследования… вещества любопытные. Смертельные яды. Паралитик какой-нибудь… но в сверхмалых дозах улучшает работу сердца, а еще используется в создании зомби… вуду-ритуалы. Конечно, это не натуральный зомби, а человек, которого убедили, что он мертв. Лишили памяти. И, что в нашем случае куда интересней, воли. Этот человек исполняет все приказы… полагаю, Настасья этим воспользовалась. Только вот вынести препарата много не вышло, хватило на Якова и на Олега. А на нашу с тобой долю уже не осталось. К счастью.