Илья Райх - Порок

– Не то слово, я очень удивлен, обескуражен, – Евгений стоял, как вкопанный.

– Ну, привет.

В ответ тишина.

– Алло!

– Я слушаю тебя, Татьяна.

– Хочешь обвинить меня во вселенском заговоре?

Он молчал. Комок ненависти подступил к горлу, что-то похожее он испытал, когда застукал ее с молодым любовником. Нет, теперь он чувствовал только одну свирепую злость, ему не нужен был пистолет, он был готов убить ее голыми руками, придушить, разорвать…

– Алло?

– Если я тебя не убью, то обязательно засажу! – процедил злобно Евгений.

– Евгений Андреевич, – в трубке снова прозвучал голос Воинова, – готов вас успокоить, из всей нашей шайки она знакома только со мной и ничего ни о чем не знает…

– Не знает?! – перебил Евгений.

– Да. Успокойтесь вы, она не замешана в ваших…

– Успокоиться, не замешана, теперь я понимаю, – Евгений злился, он говорил не менее громко, чем спикеры митинга, поднимающиеся на кафедру за очередным словом. Митингующие время от времени с любопытством оборачивались на него.

– Она мне помогла только в одном – лучше узнать вас…

– Помогла?!

– Да! – в трубку теперь пробился голос Татьяны.

– Но зачем? Зачем, я спрашиваю тебя! – все сильней кричал Евгений.

– Ты не на допросе, – резко отреагировала Татьяна.

– Но все-таки зачем?

– Зачем?! Ты унизил меня…

– Я тебя? – возмутился Евгений.

– Кто позволил тебе спорить на меня?

Евгений замолк.

– Кто позволил тебе открыть наши отношения перед посторонним человеком? – Татьяна наступала, но, в отличие от Евгения, она говорила без эмоций, жестко.

– Но зачем?!

– Зачем? Ты отверг меня!

– Я тебя? – удивился Евгений.

– Вспомни! Хотя ты привык призывать к ответу других, но сам не в состоянии ответить за свои слова и проступки.

– Как я мог тебя отвергнуть, ведь я любил тебя, – с досадой ответил Евгений.

– Да, может…

– Я не мог тебя обидеть! – закричал Евгений. – Как? Когда?

– Уже неважно.

– Но как ты нашла его?

– Это я ее нашел, – врезался в разговор Воинов, – как только меня перевели в лечебницу, выйти на Татьяну не составило особого труда. Она даже несколько раз посетила меня в больнице.

– Да, ты умеешь убеждать людей!

– Татьяна хорошо сыграла свою роль, – ответил Воинов.

Перед глазами Евгения пробежала сценка Татьяны с юнцом в ресторане, ее томный взгляд в очках в автомобиле, когда он представил ее в прообразе учительницы…

– Хотя мне особо не приходилось играть и изображать из себя актрису, – Евгений вновь услышал голос Татьяны, – я просто была самой собой.

– Значит, ты тоже жертва соглашения…

– Нет, жертва – ты, – злорадно произнесла Татьяна.

– Да ты сука! Я убью тебя! – Евгений занес руку за пазуху, но ничего там не нашел.

– Лишний раз убедилась, что я сделала правильный выбор, когда поставила свои пороки выше тебя, так что – прощай.

– Но я… – Евгений пытался возразить, но мысли хаотично задергались, разбежались, подступающая боль все сильней сжимала голову.

Татьяна его не слышала, он снова услышал: «Абонент недоступен, позвоните позже».

– Но зачем? – пробормотал Евгений. Он нагнулся, схватился за голову.

Боль в голове нарастала, когда он упал на асфальтированное покрытие площади, люди из митингующей толпы обступили его, кто-то пытался вызвать «скорую помощь», кто-то – расстегнуть рубашку на груди и подложить под голову что-то из одежды. Но он не видел в них доброжелателей, наоборот, он безрассудно кричал на них, отбивался от их рук:

– Не трогайте меня своими грязными руками, я сейчас всех вас перестреляю, – он завопил, застонал…

Персонажи и история романа вымышлены, любое совпадение случайно.

Период остывания – после того, как серийный убийца совершит преступление, у него наступает период эмоционального остывания, который может длиться несколько дней, месяцев, лет.

Источник: «Криминалистическая психология» В. Образцов, С. Богомолова

«Коридорный» – так сотрудники правоохранительных органов называют государственных адвокатов при ОВД.

Юрий Бурлан и Виктор Толкачев – основоположники системно-векторного психоанализа.

Коломбо – главный персонаж (сыщик) одноименного детективного сериала.

Мусор – жаргонное слово, произошло от заглавных букв в словосочетании «Московский уголовный сыск» – службы российской полиции в дореволюционный период.