Олег Алякринский - Я — вор в законе - Общак

Штифт молча пожал плечами. Они свернули на асфальтовую дорожку, ведущую в лес, и пошли по ней, удаляясь от людного пляжа.

— Всякое говорят, Филат. Всякое… Лишнего сболтнешь — так не языка лишишься, а репы.

Филат понял, на что намекает Витька.

— Ну ты же меня знаешь, брат. Мне сказать — все равно что своему отражению в зеркале. — Он помолчал. Я бы не спрашивал, коли бы нужды не было, сам понимаешь. Скажу тебе как на духу: я это по личной просьбе Игнатова делаю…

Витька сплюнул и мотнул головой:

— Ну, тогда я тебе вот что скажу… Прошелестел слушок, будто Шота приготовил для Варяга крупную подлянку. Варяг-то, говорят, сейчас где-то за границей, и Шота туда гонца хочет послать.

— Гонца? — нахмурился Филат. Сердце екнуло от недоброго предчувствия. — Пять апельсиновых зернышек хочет ему передать?

Витька усмехнулся. Намек был понят: еще парясь в карагандинской малолетке, они зачитали до дыр томик рассказов Конан Дойла про Шерлока Холмса, и «Пять апельсиновых зернышек» был у них в числе самых любимых. Там сообщники по преступлению посылали предателю в письме пять зернышек от апельсина — вроде как «черную метку», известие о смертном приговоре… Приятели вошли в лес и продолжали не спеша топать по тропинке, вьющейся между густых кустарников.

— Вот чего не ведаю — того не ведаю. Вроде как какого-то пацана из колонии строгого режима выковыряли… А из зоны пацана так просто, чтобы привет передать, выковыривать не станут, верно?

— А ты откуда узнал? — на всякий случай спросил Филат.

— Один блатной из команды Кайзера тут мне третьего дня по пьянке сболтнул. Через него малявы шли. Они на зону какую-то — то ли в Омск, то ли в Пермь, то ли в Пензу, не помню, — малявки пустили верным людям, что, мол, так и так, нужен надежный человечек для важного мероприятия. А у Кайзера важное мероприятие — это мочилово. Знаешь Кайзера?

Филат кивнул:

— Правая рука Шоты. Как не знать… И что?

Но Витек не успел ответить. В воздухе вдруг раздался тихий свист, словно кто-то вдалеке подул в детский свисточек. Витька дернулся и впился левой рукой в плечо Филата. И тут же питерский смотрящий опять отчетливо услыхал тихий свист. И тело Витьки опять изогнулось, скрючилось — он упал на колени и повалился вперед, ткнувшись лицом во влажную землю, усыпанную палой хвоей. Из шеи хлестанула кровища, оросив землю и светлый Витькин плащ.

Филат резко обернулся в ту сторону, откуда донесся свист. Он увидел, что густые кусты метрах в пятидесяти от того места, где они стояли, чуть заколыхались, словно потревоженные лесным зверем. И еще он увидел, что Петя Маленький с неожиданной для его роста и массивного сложения резвостью припустил по тропинке к нему с криком:

— Оттуда, из кустов, стреляли!

Филат отпрыгнул в сторону, упал ничком на землю и, выждав несколько мгновений, пополз к упавшему Витьку. Тот тихо хрипел что-то невразумительное. Филат приник вплотную к его голове и шепнул на ухо:

— Витек, кто знал о нашей встрече?

— Никто… Никому не говорил… Ты позвонил — я сразу в «Союз» рванул…

Штифт затих.

Через пару минут прибежал, тяжело дыша, Петя.

— Ушел, гад. К дороге побежал. Там «жигуль» стоял с включенным движком, его поджидал. За рулем сидел еще один…

— Рассмотреть успел?

Петя виновато помотал головой:

— В черной куртке. В черных джинсах. В руке какая-то длинная херовина.

Филат понял: самопал. Скорее всего, духовушка. И кто же из них двоих был мишенью? Витек или он, Филат? Но этого ему уже никогда не узнать…

Он отменил вечернюю встречу с Толиком Рябым. Теперь оставаться в Москве было крайне опасно, да и без надобности. Филат уже выяснил то, ради чего приехал в столицу. Значит, Шота объявил Варягу тайную войну. Надо бы, конечно, поподробнее выяснить, что за пацана и с какой целью выковыряли из колонии. Но ответ на этот вопрос мог бы дать только Витька Штифт, царствие ему небесное… У Филата на душе кошки скребли оттого, что он бросил труп товарища там, в лесу, но выбора у него не было: надо было уносить ноги, пока не налетели менты и не повязали его на месте убийства.

Он даже не стал возвращаться в гостиницу, поймал на шоссе тачку и, сунув оторопевшему водиле сотню баксов в зубы, отправился в Шереметьево. Там Филат, послав Петю Маленького поменять два их завтрашних билета на Петербург на ближайший рейс на сегодня, поднялся на второй этаж, сел за столик в открытом кафе и по мобиле связался с Варягом.

Владислав ждал этого звонка: вот почему, услышав трель сотового, он безошибочно определил абонента, даже не слыша его голоса: