Олег Алякринский - Я — вор в законе - Общак

Ему снилась какая-то ерунда: разрозненные впечатления последних нескольких месяцев наплывали друг на друга. складываясь, как в детском калейдоскопе, в причудливые разноцветные картинки, в которых лица и союытия сплетались в новые странные и страшные сочетания: генерал Урусов ехал на голубом «форде» в Андорру, Шота Черноморский летел вместе с ним в самолете в Барселону, а молодая женщина — не то Лена, не то Вика, не то Светлана — занималась с ним любовью на эскалаторе торгового центра «Бруклин-Грин-ярд»… А потом страшные фото с распростертым на грязном бетонном полу телом любимой женщины… Но во сне он никак не мог ее узнать. И поэтому ему хотелось плакать и стонать от бессилия.

Он проснулся с тяжелой головой и не сразу понял, где он находится и который сейчас час. Взглянув на циферблат своих «Сейко», Владислав с изумлением увидел, что уже пять вечера. Он проспал более шести часов кряду!

В доме было тихо. Только из кухни доносился стук кастрюль и негромкая напевная мелодия старинного блюза: видно, тетя Салли была поглощена стряпней. Он встал и пошел на кухню. За столом сидели Сержант с Лизой и аппетитно уплетали дымящееся жаркое с пюре.

— Влад, матушка Салли — божественная стряпуха! — энергично жуя, воскликнул Степан. — Садись, отведай ее кулинарные шедевры!

Владислав, улыбнувшись, отказался:

— Нет, голова разламывается. И кусок мне не полезет в горло. Пойду пройдусь, разведаю окрестности…

Он вышел на улицу. Начало смеркаться, и в воздухе повеяло характерным ресторанным ароматом: пахло жареной картошкой и какими-то острыми специями. Не доверяя своему сотовому, Владислав зашел в телефонную будку и набрал московский номер Чижевского.

Он вкратце рассказал шефу службы безопасности о бурных событиях прошедшего дня и сообщил свой новый адрес.

— Николай Валерьяныч, я дал Филату задание. Проконтролируйте и, если надо, подстрахуйте его. Ему предстоит непростое дело. И еще — здесь скоро должен появиться нежелательный гость. Его послали воры. Но возможно, об этом госте что-то известно генералу Урусову. Попытайтесь выйти на него и выведать, что он знает о планах Шоты Черноморского. Это пока все.

Выйдя из будки, Владислав медленно зашагал по направлению к оживленной улице. Впервые за последние несколько месяцев его посетило горькое ощущение своего полного одиночества и абсолютного бессилия. Только что Чижевский успел сообщить ему о гибели еще троих его ребят; которых неизвестные киллеры убили в подмосковном Дмитрове. Кеша Славин, Вовик Бугров и Саня Шурыгин входили в ближний круг телохранителей и доверенных лиц Варяга, выполнявших его важнейшие поручения в сибирских регионах. Получив весть об их убийстве, Варяг понял, что все это делается по прямому указанию Шоты и Кайзера, которые, как показали последние события, в связке с генералом Урусовым вознамерились окончательно свести с ним давние счеты. Точно такое же чувство одиночества и бессилия Варяг ощущал в холодном каменном подвале, где он оказался в ноябре прошлого года и провел долгих четыре с половиной месяца. И как тогда, так и сейчас его угнетало тревожное предчувствие, что из тупика, в котором он оказался, нет выхода. Но лишь одно его утешало — мысль, что раз тогда он нашел в себе силы вырваться на волю, то возможно, и на этот раз выход будет найден.

Он остановился у окна большого ресторана, откуда доносилась разухабистая музыка. Ресторанные лабухи наяривали «Одессу — жемчужину у моря». Выскочивший из дверей хмырь в длиннополом сюртуке гостеприимно распахнул объятия и позвал:

— Заходите, милейший, гостем будете! Повеселитесь на юбилее Сан Саныча Либерзона! Он угощает всех!

Варяг усмехнулся и, уже собравшись было развернуться и уйти, вдруг передумал.

Хмырь в сюртуке повел его в дальний угол и усадил за столик на двоих.

— Меню? — предложил он учтиво.

— Нет, бутылку «Гжелки», если имеется, и свиной балык в нарезку, — распорядился Варяг.

— Сей момент! — Хмырь по-петушиному склонил голову и убежал.

В центре зала, в танцевальном круге, отплясывали немолодые мужчины и тетки, видимо гости юбиляра Сан Саныча. Внимание Варяга привлекла невысокая блондинка лет тридцати в короткой алой юбке и белой блузке, расстегнутой с таким расчетом, чтобы окружающим был открыт изрядный обзор ее роскошных грудей. Она танцевала одна, в группе седых дядек, которые то и дело похотливо оглаживали ее за бока и как бы невзначай старались прикоснуться к шее и ниже…