Валерий Барабашов - Крестная мать

То, что с ее мужем случилось серьезное «чэпэ», Тягунов знал по опыту почти наверняка. Ни с того ни с сего человек с машиной не пропадет. К тому же, из рассказа Морозовой Вячеслав Егорович понял, что ее муж был (был?) довольно аккуратным, дисциплинированным, даже педантичным человеком, а с такими неприятности случаются все же реже. Выходило, что направо-налево от намеченного маршрута в гараж он поехать не мог. Значит, вляпался в какую-то печальную историю с непредсказуемым концом.

«Черт возьми, она плачет, рассказывает о своем несчастье, а я, идиот, любуюсь ею. И ничего не могу с этим поделать». У Тягунова от волнения заходили желваки на скулах. Он и в самом деле во все глаза смотрел на Татьяну, следил, как она точно выражает свои мысли, дает характеристики мужу, рассказывает о деталях того вечера, как они возвращались с кладбища — ему не пришлось ничего переспрашивать и уточнять. Напряженно следил он за говорящими губами, притягательными и искусно вырезанными природой, заметил, какие у нее мягкие, выразительные жесты и красивые руки. А глаза этой женщины просто завораживали — столько было в них душевной силы и глубокого отчаяния. «Такие натуры умеют сильно любить, но и страдают безмерно», — казенно, по-книжному и опять не к месту подумал Тягунов. И от этих мыслей и от разговора отвлек телефонный звонок. Он извинился и снял трубку.

Тягунов слушал, что ему говорили, по ходу разговора делал краткие замечания, а сам наблюдал за Татьяной. Делал это осторожно и тактично, и Татьяна ни за что бы не догадалась, что он смотрит на нее не только как следователь, которому поручено заниматься ее делом, но и как мужчина, увидевший в посетительнице женщину. Тягунов уже несколько лет был свободен от семейных уз (не простил бывшей жене банальной супружеской неверности), на женщин посматривал с предубеждением и недоверием, потому и удивился, когда понял, что Татьяна Морозова для него — больше чем заявительница, что воспринял ее беды как свои. Если бы она знала об этом, то порадовалась бы, понимая, что в рутинно-бюрократических делах личные симпатии людей много значат!

Тягунов закончил нудный разговор по телефону и продолжил беседу с Татьяной.

Теперь смотрел на нее с откровенным сочувствием и жалостью — не смог преодолеть этого, да и не захотел. Он уже жил ее болью и страданиями. И Татьяна вдруг поняла, что нравится этому суровому на вид человеку. Это было так неожиданно и так неуместно в этом разговоре, что в какой-то момент она посмотрела на него внимательно и строго, давая понять: «Что это вам пришло в голову? Вы в своем уме? Я к вам пришла с таким делом, а вы на меня пялитесь. Нехорошо. Неприлично».

Вячеслав Егорович был хорошим физиономистом, быстро и точно определил осуждение в ее глазах, ответил взглядом: «конечно, я с вами согласен, так смотреть на женщину, обратившуюся в органы милиции за помощью, неприлично».

Заметно смутившись, Тягунов стал уточнять кое-какие детали, связанные с машиной. Говорил с Татьяной официально, сухо, и она, приняв его тон, отвечала так же.

Простились они тепло. Подписав пропуск, Тягунов встал, проводил Татьяну до лифта, подал руку и улыбнулся. Она ощутила грубоватую мужскую ладонь, которая задержала ее руку чуть дольше, чем требовалось для любезного, но все-таки служебного рукопожатия.

— Я очень надеюсь на вас, Вячеслав Егорович, — сказала Татьяна своим певучим голосом и тоже невольно улыбнулась. — У меня такое ощущение, что вы мне поможете, и что я встретила в милиции хорошего человека.

— У нас здесь много хороших людей, — серьезно и искренне ответил он. — Плохих не держим, с плохими воюем… Я вам позвоню, Татьяна Николаевна. И вы звоните, не стесняйтесь. Будем искать вашего мужа.

— Спасибо. — Она горько вздохнула, лицо ее снова поблекло. — До свидания, Вячеслав Егорович.

— Благодарить пока не за что. Рад буду помочь вам. Не отчаивайтесь, Таня.

Она вскинула на него глаза. «Таня», «держитесь». Правда, хороший, душевный человек. И зря она о нем так подумала. Может, ей просто показалось, что он как-то по-особенному смотрел на нее, а она уже — «пялитесь», «неприлично»… Хорошо, что не брякнула лишнего, не обидела его. Есть же люди, которым ничего не стоит сказать другому ободряющие, даже ласковые слова. Вот он, Тягунов, из таких. Вячеслав Егорович… Слава… Нет, правильно она сказала о том, что встретила в милиции хорошего человека.

…День между тем заканчивался, пошел мелкий снег, в лесу стало быстро темнеть, пора было возвращаться к машине. Но Тягунов и на обратном пути внимательно приглядывался ко всяким ямам и дуплам — а вдруг что заметит? Вдруг что-то проглядел?