Юлиан Бардин - Империя страха

Дегтярев утвердительно качнул головой и настроился слушать дальше.

— Так вот, — продолжил Лямзин, — она набрала ноль два и сказала дежурной, что в ее подъезде живут настоящие бандиты. Якобы они только что привезли в свою квартиру окровавленного человека.

Маша описала Иваныча, а затем сказала, что опасается за его жизнь, так как один из головорезов пообещал, что через полчаса они пристрелят жертву, а труп сбросят в Москву-реку.

Когда дежурная попросила назваться, Маша сказала, что очень боится и наотрез отказалась, бросив трубку. Вот и все. А нам оставалось только ждать, что это сработает, — не скрывая видимого удовольствия, закончил Антон.

За столом воцарилась гнетущая тишина, которую нарушил Гвоздик:

— А прикинь, что было бы, если менты не захотели бы приехать. — Посмотрев на изуродованное лицо каскадера, он закончил: — Тебя бы, Иваныч, разорвали на мелкие лоскуты.

— Все, что Бог ни делает, — все к лучшему, — философски заметил Чижов, прислонившись спиной к керамической плитке, украшавшей стены кухни.

В этот момент в комнату вошла Ольга. Посмотрев на мужчин, она негромко произнесла:

— Ну что, искатели приключений на свои головы, может, спать пойдете? Ване, как самому пострадавшему, я постелила на диване в зале, а вам, — девушка кивнула на вора и комитетчика, — придется лечь на полу.

— Спасибо, — Чижов благодарно улыбнулся платиновой блондинке, театрально склонив голову, как поступали средневековые рыцари в присутствии высокородных особ.

Не задерживаясь ни на минуту, Иваныч встал и проследовал в ванную комнату, чтобы смыть с себя следы недавнего общения с накачанным громилой.

Гвоздик же, приподнимаясь с жесткого табурета, недовольно пробурчал:

— Дожил бродяга, приходится спать рядом с мусором.

— За оскорбление можно и по морде схлопотать, — беззлобно парировал Антон.

— Ах, простите, — Дегтярев дурашливо расшаркался, — вы же комитет, белая кость, голубая кровь… Кстати, как ты относишься к данному цвету?

— Чего? — переспросил майор.

— Я имею в виду сексуальную ориентацию… Договорить Юра не успел — крепкий кулак майора врезался в его грудную клетку, забив дыхание.

— Ночью узнаешь, — оскалился Лямзин, выходя в коридор и давая возможность приятелю прийти в себя после такой дружеской «шутки».

— Откуда вы свалились на мою голову, недотепы? — деланно строго произнесла Ольга, в душе довольная, что в ее жизнь ворвалось неожиданное разнообразие.

Для нее все произошедшее было похоже на увлекательный сон, и она еще не знала, что пробуждение может быть весьма и весьма безрадостным.

Первым проснулся Рекс — взяв в зубы кожаный поводок, он принялся тихонько поскуливать, тыкаясь холодным носом в щеку спящей хозяйки.

В конце концов Ольга открыла глаза и хрипловатым со сна голосом произнесла, обращаясь к своему питомцу:

— Ну подожди, сейчас-сейчас…

Сбросив с постели ноги, она несколько удивленно посмотрела на разметавшуюся рядом Машу и мгновенно вспомнила события прошедшей ночи.

Настенные часы показывали половину второго, а в окна лился яркий солнечный свет наступившего дня.

Торопливо одевшись, девушка надела на пса ошейник и вышла из квартиры, тихонько прикрыв за собой дверь.

Вернулась она минут через сорок. К этому времени в квартире уже царило непривычное оживление — гости проснулись.

При виде очереди в ванную комнату Ольгой овладело глухое раздражение, и она уже пожалела, что была до такой степени безрассудна, чтобы превратить собственное жилище в общежитие. Вслух она ничего не сказала, но ее глаза были красноречивее слов.

Антон заметил недовольный взгляд хозяйки и виновато произнес:

— Простите нас, Ольга, за причиненные неудобства. Дайте нам еще пару часов, и мы отсюда уберемся.

Девушка передернула плечами, как будто хотела сказать этим жестом, что ей все равно, но холодная неприязнь отчетливо сквозила даже в этой ужимке.

Спустя несколько минут мужчины собрались в гостиной — разложив на полу картину, они склонились над нею, как над картой; здесь же лежали порядком замусоленная копия рукописи и позолоченная цепочка.

— Ну и что со всем этим делать? — подал голос Юра.

— Сейчас, — протянул Лямзин и углубился в чтение.

Его лицо выражало глубокую задумчивость, как если бы он разгадывал хитроумный кроссворд.

Наконец майор облегченно вздохнул:

— Значит так, цепь надо приложить замком к углу церкви, натянув один край точно к основанию дуба, — и он тут же принялся выполнять все, что сказал, — потом изогнуть у дерева цепочку так, чтобы получился прямой угол…