Сергей Зверев - Гидроудар

Голос вошедшего заставил доктора поднять голову, и его тонкие губы тут же расплылись в противной улыбке:

— О, кого я вижу! Наш знаменитый спорщик собственной персоной пожаловал!

Майор только крякнул в ответ — а кого ж еще он ожидал здесь увидеть? Доказывать сейчас что-то этому чокнутому изобретателю было совершенно бесполезно, в этом Батяня убедился еще при первой встрече. А потому решил держаться подчеркнуто сухо, четким движением вскинув правую руку к виску:

— Майор Лавров прибыл в ваше распоряжение.

— Очень приятно, — жизнерадостно проблеял ученый, выискивая папку с его фамилией в стопке, лежавшей слева от его ноутбука. — Проходите, майор, устраивайтесь в кресле, сейчас приступим.

С интересом пролистав несколько страниц личного дела «пациента», пока Андрей, стащив с головы берет, усаживался на не слишком удобном сооружении, профессор с азартом потер руки:

— Что ж, вы получили от своего руководства самые лестные характеристики. Мне рекомендовали вас как, возможно, самого опытного и умелого специалиста.

— У нас все такие, — буркнул Лавров, мечтая, чтобы этот разговор побыстрее закончился.

— Не скажите. Я очень рад, что вы согласились принять участие в нашем эксперименте. Ваши навыки, помноженные на великолепную реакцию и отменную физическую форму, могут принести очень интересные результаты.

— Рад за вас, — не стал скрывать раздражения Андрей. — Не пора ли нам начинать, господин профессор?

— Конечно, конечно! — ничуть не смутился холодностью десантника ученый. — Я только хотел подчеркнуть, что для меня будет большой честью ваше участие в эксперименте. Поверьте, вы и сами, когда все закончится, отнесетесь к нашей работе совершенно иначе.

— Посмотрим.

— Танюша! — кликнул ученый помощницу, и из соседней комнаты вышла девушка в белом халате. В ее руках никелем отливал довольно компактный инструмент, по форме напоминающий пистолет. Батяне, предплечья которого доктора уже не раз «простреливали» самыми разнообразными прививками, особенно накануне спецопераций в жарких странах, этот «шприц» оказался не в диковинку. Но когда девушка приблизилась к нему, взяв свой «пистолет» на изготовку, майор все-таки беспокойно заерзал в кресле:

— Погодите секунду.

— Да? — быстро подошел к нему ученый.

— Я запамятовал, как вас…

— Виктор Сергеевич.

— Виктор Сергеевич, хотел спросить, — Батяня с какой-то опаской покосился на никелированный инструмент. — Вот сейчас Татьяна щелкнет — и я полностью в вашем распоряжении? Стоит вам нажать кнопочку на вашем ноутбуке…

— Ну что вы, майор! — всплеснул руками ученый, умильно глядя на десантника сверху вниз. — Можете не волноваться, я вам даю честное слово, что этот чип абсолютно безопасен. Вы его даже чувствовать через пару часов не будете.

— Я не о том…

— Понимаю, — перебил Лаврова Виктор Сергеевич. — Никакого вмешательства ни в вашу психику, ни в ваши желания без предупреждения не будет. Мы вам обязательно сообщим, когда начнется эксперимент. А пока чип просто будет висеть у вас на мочке уха.

— Точно предупредите?

— Обязательно. Да вы и сами почувствуете — в момент активации на несколько секунд в мочке уха вы ощутите легкое жжение и покалывание. Это объясняется тем, что ваши нервные окончания воспримут сигналы от нового источника — процессора компьютера, которые будут переданы этим чипом. Тут же произойдет бурная и очень быстрая реакция на уровне нейронов, за счет чего этот процесс вы не сможете не ощутить…

— Спасибо, — оборвал словоохотливого изобретателя Батяня. — Мне все ясно. Действуйте, Таня.

И через секунду у его уха коротко лязгнул никелированный «пистолет»…

— Ну, как, Лавров? Украсили боевого командира сережкой? — Настроение Саныча, нервно курившего на крыльце, за минуты ожидания друга явно не улучшилось. — Тебе в какое ухо впендюрили — левое или правое?

— Тебе-то что?

— Да где-то читал, что у педиков есть целая система сигналов, в том числе с помощью сережек. Мол, если в левом ухе — активный, в правом — пассивный. Только не запомнил точно, у кого в каком.

— Да пошел ты! — потер проколотое ухо Батяня. — И без твоих шуточек на душе черт знает что творится.

— И я про то же, — грустно согласился Санаев. И тут же повеселел: — Но именно поэтому у меня родилось предложение…

— Догадываюсь.

— Не, ты послушай! — забежал на полшага вперед Саныч, заглядывая майору в глаза: — Я ж тебе не хухры-мухры предложить хочу. Дело очень конкретное.