Олег Алякринский - Облава

И он не пожалел, что встретился с ней. Наоборот, теперь интуиция подсказывала, что Алла Петровна сделает все возможное и даже невозможное, чтобы добыть интересующую его информацию — и не ради какого-то господина Игнатова, а ради Николая Николаевича Меркуленко, которому она была предана так, как может быть предана своему шефу одинокая немолодая женщина, безнадежно и тайно в него влюбленная…

И вот теперь Варяг сидел и ждал у моря погоды — звонка Чижевского, который должен был сообщить… Что? Да хоть что-нибудь! Как же раздражала его эта неизвестность. Как же непривычно было ему это состояние полной беспомощности. Варяг давно уже привык действовать по собственному разумению, полагаясь на свои силы и возможности, — даже на зоне, где распорядок дня жестко расписан и судьба каждого зэка фатально подчинена воле или прихоти лагерного начальника, он никому не позволял принимать решения за него, никогда не позволял манипулировать собой, как пешкой. Но сейчас он оказался повязан по рукам и ногам, целиком и полностью вверив свою судьбу невысокой женщине в красном плаще.

Варяг мысленно представил себе Аллу Петровну, сидящую за столиком и рассеянно ковыряющую вилкой в тарелке. Странно… Опять к нему на выручку приходит совершенно незнакомая ему женщина. Совсем недавно, в начале этого месяца, после тяжелейшего ранения на Ленинградском шоссе, он попал в заботливые руки хирурга Людмилы Сергеевны. И лишь благодаря ее самоотверженной заботе выжил и встал на ноги — в прямом смысле слова. Теперь вся надежда — на Аллу Петровну…

Он взглянул на телеэкран — там мелькали милицейские «жигульки» с мигалками. Ага, в Москве где-то в центре произошла очередная автомобильная авария. Варяг прибавил звук. Недалеко от станции метро «Китай-город» столкнулись две машины — мчавшийся на предельной скорости в сторону Москворецкой набережной «опель» рванул с парковки прямо на красный свет, ударив бампером стоящую у тротуара «Волгу» и сбив пешехода на углу.

Варяг мрачно поглядел в окно: не подъехал ли Сержант на своей «хонде». Но двор под окном был пуст — только двое ребятишек по-прежнему играли на детской площадке да черный мохнатый пес лениво патрулировал знакомый скверик.

Он снова уставился в телевизор. Там крупным планом показывали место недавнего происшествия. Диктор сообщил, что установлена личность пострадавшей в дэтэпэ на углу Варварки и Старой площади — это Фролова, сотрудница одного из расположенных неподалеку учреждений. Женщина скончалась на месте от сильной травмы головы…

Варяг запустил пятерню в волосы и встал пройтись по кухне и немного размяться. Рана на ноге привычно ныла, но он уже не обращал внимания на тупую боль.

Проходя мимо телевизора, Владислав мельком взглянул на экран — и обомлел: камера наплыла на лежащую на асфальте женщину. Вокруг едва прикрытого белой простыней трупа суетились санитары. В глаза ему бросился яркий красный плащ и полиэтиленовый пакет с рыжим верблюдом, который валялся неподалеку.

Это была Алла Петровна!

Варяг издал глухой звериный рык и схватился обеими руками за пластиковые бока телевизора, точно хотел швырнуть увесистый куб на пол. Его обуяла слепая ярость, но в следующую секунду он уже совладал с охватившей его бессильной злостью и, до боли стиснув зубы, стал быстро соображать. Итак, сначала Герасим Герасимович, а теперь эта несчастная женщина в красном плаще. Со всех сторон его окружала смерть.

Да, его противники взялись за дело с полной серьезностью. Он посмотрел на часы. Полпятого. Успела ли Алла Петровна за это время что-то узнать? Вряд ли. Ведь ей надо было обращаться непосредственно к самому Мартынову, поговорить с ним наедине, а к высокопоставленному кремлевскому чиновнику так запросто в кабинет не войдешь. Это понятно. Значит, скорее всего, ничего она не выяснила. И что теперь? Гибель Аллы Петровны свидетельствовала по крайней мере о двух вещах. Во-первых, что за ним плотно следят. Очень плотно — даже после того, как он избавился от радиомаячка, встроенного в тот мобильный телефон, вполне мог остаться еще какой-нибудь жучок… Но где? А хрен его знает — может быть, они поставили жучок ей на красный плащ… Но теперь этого уже не узнать — да и не важно. А во-вторых — теперь у него вообще нет никакого выхода на Мартынова — он не знает ни номера телефона Мартынова, ни его адреса… А что, Варягу бы хватило наглости нагрянуть к кремлевскому чиновнику домой или на дачу, минуя все кордоны охраны и… Но сейчас и это уже невозможно. Его обложили, как загнанного за красные флажки волка: возможно, прослушиваются все его телефонные переговоры — по мобильным и здесь, в квартире у Степана.