Олег Алякринский - Охота вслепую

Степан удовлетворенно кивнул.

— Ну, наверное, тут ты прав. Коли так, то этих итальяшек надо наказать. Чтобы другим было неповадно. Да я и по своему опыту знаю: итальяшки вечно норовят надуть… С ними деловые отношения иметь — себе дороже!

— Не в этом дело! — упрямо мотнул головой Владислав. — Мне ясно, что они нас в Европу никогда не пустят, что бы они нам ни говорили и что бы ни обещали. Так что единственная возможность нам туда прорваться — расчистить себе дорогу силой. Это. не мой выбор. Но коли уж они начали убивать моих людей, коли бросили нам вызов — я им отвечу тем же… Как говаривал товарищ Сталин, если враг не сдается, его уничтожают. Вот и я хочу этих синьоров ликвидировать. Если мы сейчас уберем этих, другие сразу станут сговорчивее.

— Ты хочешь бросить им открытый вызов? Или все нужно сделать тихо и без шума? — спросил Сержант.

— Без шума, но так, чтобы там все всё поняли. Европа должна почувствовать нашу силу. Ну что, возьмешься?

Сержант не ответил. Теперь ему стало понятно, зачем Щербатов в последний месяц постоянно приезжал сюда с «инспекциями»: он не просто следил за ходом подготовки нового пополнения курсантов, но и наблюдал за инструктором… Наверняка параллельно он наводил о нем дополнительные справки по своим каналам, пытался выяснить… Что? Слабые места? Темные пятна? Наверное… Скореё всего, так. Но что он мог пронюхать, выведать? Что Степан Юрьевич Юрьев бежал из Ленинграда, прихватив из сейфа начальника несколько тысяч долларов? Но это не больно-то какое преступление — Потапов был замазан куда больше с этими долларами. Тогда что? Убийство тех хмырей на обувной фабрике? Возможно. Но и тут ему ничего не пришьешь: срок давности уже вышел. За те убийства его ни по какому советскому или российскому закону не притянут. Тогда остается только Рома… Сводный его братишка Рома… Это посерьезнее, потому что это — сугубо личное дело…

Сержанта беспокоило сближение с Варягом потому, что он прекрасно понимал: чем труднее становятся задания, чем более могущественные персоны появляются в «отстрельных» списках, тем более опасным свидетелем становится он сам. И тем выше вероятность, что избавиться от него, как от нежелательного свидетеля, захочет сам работодатель…

Не исключено, что уже сейчас Варяг строит планы устранения Сержанта, от которого он постарается избавиться во что бы то ни стало сразу же после успешного завершения охоты на отцов сицилийской мафии… Что ж, тогда Сержанту предстоит охотиться сразу на два фронта — на сицилийских донов и на своего убийцу, причем эта вторая, тайная, охота, охота вслепую, будет поопаснее… Потому что убийцей, которого втихую подошлет к нему

Варяг, скорее всего, будет кто-то из его курсантов, один из тех, кто поедет с ним на Сицилию разбираться с восемью донами.

Но все же, вопреки всем правилам и многолетнему опыту Степана, он начинал ощущать, что мало-помалу их взаимное недоверие исчезает. Даже этот ни к чему не обязывающий разговор на лесной поляне, под жарким осенним солнцем, за шашлычком, когда Варяг прямо по-' ведал ему то, о чем можно было бы и не говорить, свидетельствовал, что крупнейший криминальный авторитет России вполне доверяет нанятому им киллеру. Или это было приглашение к ответной откровенности? Если так, то Сержант был готов принять это приглашение. Тем более что именно Варяг мог бы ему помочь найти брата Ромку…

Розысками сводного брата Степан занимался уже много лет, нельзя сказать, что настойчиво и систематически, а скорее между делом. Он и видел-тο Рому всего раза два: один раз приезжал навестить отца в Вологду, еще учась в школе милиции, а второй раз — когда был там проездом между какими-то соревнованиями по стрельбе. Если Степан пошел в мать — невысокую полноватую блондинку, то Ромка был вылитый отец: высокий, широкоплечий, русоволосый… Между прочим, внешне чем-то напоминал Варяга, подумал вдруг Степан, искоса поглядев на Щербатова. Года три назад ему удалось выяснить, что Рома связался в Вологде с какой-то дурной компанией и из-за своих друганов загремел в тюрьму — случилось это примерно в то время, когда Степан уже махнул из Ленинграда через Гамбург в Южную Африку. А потом его след затерялся… Через своих знакомых в России Степан несколько раз делал запросы в паспортные столы Петербурга и Москвы, но все усилия его доверенных лиц оказывались тщетными. Он опасался, что брат или изменил фамилию, или уехал за кордон, или погиб…