Владимир Митрофанов - Телохранитель

Мужчины не ответили. Они впились глазами в экран. Впрочем, на этот раз давешний бразилец в ворота не попал.

– Что-то знакомое, – начал припоминать Ховрин. – Какая такая Гекуба?

– Это же Шекспир – из «Гамлета»! – укоризненно покачала головой Валентина. – Чему вас в школе учили.

– Пьесы эти, говорят, писал вовсе не Шекспир, а чуть ли не сама английская королева или один ее придворный – граф Оксфордский! – заявил Данилов.

Валентина на это только фыркнула:

– Заметьте: почему-то никогда не бывает двойного авторства в скульптуре или живописи, типа: вместо Микеланджело эти скульптуры по-тихому на заднем дворе вырубил некий граф Хренков. Или эту фреску вместо Джотто в свободное от государственной работы время написал сам итальянский король или римский папа – захотелось ему помалевать в свободное время. А вот с книгами такие вопросы возникают постоянно. Это потому что писать умеют все. Дело во всеобщей грамотности. А ведь этому графу по тем временам будто бы и делать было нечего, как пьесы писать. Да и захотел бы – не написал. По одной простой причине: тут нужен талант!

– Так кто же такая Гекуба? – еще раз спросил Ховрин.

– Царица Трои, вроде бы, – не совсем уверенно сказала Валентина.

– Сама не знаешь, а говоришь! – съехидничал Данилов.

– Посмотри в «Википедии». Я точно не помню, – пожала плечами Валентина, – я и не собираюсь все помнить. Когда-то знала, но забыла.

И снова ушла на кухню. Данилов же сказал, махнув рукой:

– Спорить бесполезно. Женщины – они другие, чем мы. Если бы на свете спрос определяли только мужики, бриллианты ничего бы не стоили, разве что как стеклорезы. Но на этом стоит целая промышленность. Амстердамские ювелиры что-то там круглые сутки точат, в Якутии кимберлитовые трубки роют – поразительно – из-за какой-то херни… Не понимаю.

Потом пошли на кухню обедать. Кухня была большая, со столом человек на шесть. Тут тоже был телевизор, но Валентина запротестовала по поводу футбола:

– Давайте просто пообедаем в тишине.

– Молчи, женщина! – пробасил Данилов.

– Ты – средневековый человек! – бросила в ответ Валентина.

– Все мы такие, – пробурчал Данилов, но телевизор выключил.

В три часа Ховрин засобирался:

– Мне пора в школу за Катей!

– Я тебя довезу, – сказал Данилов. – Так вот: с учетом сложившейся ситуации мы решили усилить охрану. Ты перекрываешь бытовое звено: сопровождение от школы до дома, всякие там хулиганы, бомжи и прочее. Внешне это выглядит вполне естественно: парень встречает и провожает свою девушку. Мы же сформируем вторую – невидимую линию охраны от более серьезных угроз: наездов со стороны полиции или других профессионалов. Соответственно твоя зарплата возрастает даже не в два, а в три раза. Тебе теперь будут платить теперь оба: Валерий Константинович и Владимир Николаевич.

«Оба отца», – подумал Ховрин.

– И еще, – добавил Данилов, – Валерий Константинович не в курсе последних изменений. И пусть так и остается…

Данилов по дороге рассказал еще историю про совместное с Гарцевым погружение с аквалангами где-то на Филиппинах. Там на глубине из скалы торчал острый камень. Течением их понесло туда. Данилов видел опасность, но крикнуть, понятно, не мог, а только с ужасом глядел, как медленно происходит сближение головы Гарцева и этого камня, потом голова коснулась острия и почти сразу оттуда забила струйка крови зеленого цвета – так выглядит кровь на глубине. А глубина была за тридцать метров. Долго на ней находиться было нельзя. Гарцев, впрочем, регулятора изо рта не выпустил, но задышал заметно чаще. Чем-то надо было зажать рану. Сразу появилась мысль об акулах. Акул там было довольно много. Кое-как вынырнули. Зашивали Петровичу голову в местной больнице.

После паузы Данилов продолжил:

– А потом Гарцев вообще перестал нырять – у него начали болеть уши. Помню, он не смог погрузиться в пещере, в воздушном кармане. А там ведь экстренно не всплывешь. Еле-еле выплыл, ухо болело страшно, чуть сознание не потерял. Кажется, это было где-то в Мексике. Или в Доминикане? Точно не помню. Что-то с носом. Лечился – не помогло. Последние три года уже не ныряет. Но пьет. Беда.

Данилов прояснил и текущую ситуацию:

– Парадокс, но в школе никто не знает, чья она дочь. Точнее, кто ее родной отец. Фамилия ведь самая обыкновенная, да и вела она до нынешней зимы жизнь самую что ни на есть обыкновенную. Отчим ее, Валерий Константинович, которого все так и считают ее настоящим отцом, никогда в школе на родительских собраниях не бывал. Маргарита Михайловна этим занималась. Самые обычные люди, простая семья. И вдруг – нате вам: появляется профессиональная охрана! И тут неизбежен интерес соседей, школьных друзей и подруг. А в школе даже подруги не знают, кто ее настоящий отец. Ну, да, появились свободные деньги, но ведь и у подружек какие-то есть: сходить в кафе, в кино, купить кое-какие обновки – много ведь девушкам-подросткам и не нужно. Пока не присутствуют в их жизни шубы, бриллианты и автомобили премиум-класса. Чуть постарше будет уже другой уровень трат и произойдет разделение. Но это будет позже. Поэтому для настоящего момента ты подходишь идеально. Ты не выделяешься и похож на ее дружка. Твоя задача, чтобы она не возвращалась с занятий поздно вечером и ночью одна. Это существенно снижает риск нападения. Даже старые бабушки встречают внучек – небось видел. Это уже защита. Нередко ведь стеклянной двери достаточно от проникновения, хотя ее и легко разбить. Но чтобы разбить, нужно совершить преступление. Просто так сумочку в людном месте не отберешь. Это рискованно для грабителя. Кроме того, ты имеешь нреобходимую для этого спортивную подготовку. Это и определило выбор. Теперь некоторые элементарные детали. – Он достал планшет, загрузил карту, ткнул пальцем. – Вот Катин дом. Вот ближайшая дорога из школы. Тут – проход вдоль детской площадки и между домами. Идеальное место для засады. Тут не ходите никогда. Лишних пять минут лучше обходите вот здесь. Понятно?