Андрей Воронин - Победитель всегда прав

Марии Николаевне только этого и надо было. Торговля у нее сегодня не шла, поэтому она принялась разговаривать с приятным мужчиной, явно знающим толк в кино.

– Я уже ко всему привыкла за четыре года: и к ОМОНу, и к налоговым инспекторам, и ко всевозможным проверкам из разных комиссий…

– Что искали?

– Как всегда, я сначала думала, что нелицензионную продукцию, но потом выяснилось, ищут порнографию.

– Нашли?

– А то, – пожала плечами Мария Николаевна, – здесь ее у каждого десятого целые сумки. Налетят, распугают, разгонят… Торговцы заплатят штраф и опять возвращаются к прежнему занятию. Доход продукция приносит, почему не торговать?

– Но вы же не торгуете?

– Я – другое дело, мне мои убеждения не позволяют. Как-никак я двадцать пять лет в школе отработала. Иногда ученики приходят. Представляете, если я стану торговать этой дрянью, как они на меня смотреть будут?

– Да, понимаю. За что Сильвестра убили, вы знаете?

– Кто же вам скажет? Это никому не известно. Но я думаю, он торговал чем-то краденым.

– В каком смысле?!

– Не своим товаром, а чужим.

– Не понял?

– Как вам объяснить, Сергей… У каждого торговца свой товар, каждый работает от определенного хозяина, от чьей-то фирмы. Но иногда для заработка можно потихоньку приторговывать, чтобы хозяин не знал, переписанным без согласования товаром конкурентов.

– За это убивают?

– Как видите. Сергей, может вам каталог дать, вы посмотрите, выберите фильмы дома, а завтра назад принесете?

– Нет, спасибо. Завтра я здесь не появлюсь.

– Они воюют между собой, убивают друг друга.

– Кто они?

– Наши хозяева. Крайними, как всегда, оказываемся мы. Я Сильвестра не осуждаю, – сказала Мария Николаевна, – хоть он и плохой человек, но убивать – даже для него это слишком.

– Я тоже так думаю, – сказал Дорогин.

– Вы, может, слыхали, не так давно дело было, шесть или семь человек погибли?

– Где? Нет, не слыхал.

– Сожгли троих в машине, а троих в доме. Под Москвой, на Медвежьих озерах?

– Нет, не слыхал.

– Жестокие у них между собой стычки, никак не могут поделить рынок. Вроде договорятся, вроде новые правила установят, каждый свой товар продает, а потом опять… Раза по два, а то и по три в год отношения выясняют. Вот в прошлом году прямо на рынке драку устроили! Лотки перевернули, столько кассет испортили, вы себе даже представить не можете!

– Почему не могу? Представить можно. Чьи кассеты сегодня в основном продаются на рынке?

– Говорят, какого-то Мамонта, его еще Петровичем называют. Это его людей убили на Медвежьих озерах.

Сергей понял, Мария Николаевна осведомлена о том, что творится на Горбушке, не хуже любого следователя, непосредственно занимающегося торговцами видеопродукцией.

– День-другой пройдет, все наладится.

– Вас не трогают?

– Меня никто не трогает. Я в их дела не лезу, ворованными кассетами не торгую, так меня и обижать не за что. Разве что попросят из хорошего места на место похуже переместиться, сами и помогут все перенести.

Сергей подумал, что у Марии Николаевны хлеб нелегкий. Постоянных покупателей немного, она рада каждому и любому старается услужить.

Как всегда во время передела рынка и всевозможных разборок на Горбушке, все враждующие группировки следят за тем, чтобы было тихо, чтобы разборки остались незамеченными для покупателя. Распугаешь людей с деньгами, кого потом кормить? Так же было и сегодня.

Рынок обороты сбавил. Кроме сотрудников спецслужб, крутились здесь и люди Мамонта, и Гаспарова. Каждый преследовал свои интересы, при этом себя никто особо старался не афишировать.

Появление Сергея Дорогина на рынке было замечено. Стоило ему пару раз спросить о Сильвестре, как к нему стали присматриваться люди Мамонта, пытаясь разобраться, кто он такой и какого черта ему здесь надо. Один из лоточников сказал, что видел здесь этого мужика раньше: первый раз он приезжал с журналисткой, потом один, и оба раза Сильвестр продавал ему товар. Люди Мамонта насторожились, получив такую информацию. Вполне могло оказаться, что он причастен к смерти Сильвестра.

Мария Николаевна как-то замялась, а затем вдруг взглянула прямо в глаза Дорогина.

– Знаете что, Сергей, мне надо избавиться от груза на душе. Понимаю, что ни спать не смогу, ни о чем другом думать. Стыдно мне было перед вами признаваться.., но Сильвестр на рынке мало кому доверял, а я – человек нейтральный. За небольшую плату он оставлял у меня кое-какие вещи – то, что не хотел носить с собой и боялся оставить в машине. Я никогда в его сумку не заглядывала…