Сергей Зверев - Украденный атом

Выход оставался один. Никакого страха. Действия разведчика были отточенными, уверенными. Он сменил магазин, щелкнул затвором пистолета, угостил противника еще семью пулями и удовлетворенно усмехнулся, услышав крик. В рукоятке пистолета оставался один патрон.

– Положил четверых, зацепил еще одного. Не так уж и плохо, – прошептал Павел, прижал ствол к виску и нажал на курок.

– «Зима», «Зима», я – «Ветер». Как слышишь меня? Прием.

– «Ветер», я «Зима», слышу хорошо. Доложите обстановку.

– Явка раскрыта. Пришлось уходить с боем. Сейчас нахожусь на окраине города. Унылое место, но вполне подходит для укрытия. Тут можно, наверное, вспомнить старую поговорку. Как бы плохо тебе ни было, всегда может стать еще хуже.

– Да уж. Нападавших опознал?

– Местные какие-то. Вероятно, немецкая разведка.

– Принял. Хреново. Не хотелось привлекать их внимание. Жду инструктаж по миссии.

– Я беспокоюсь за безопасность канала. Встретимся лично.

– Где?

– В Английском саду, у водопада. В два ноль-ноль.

– Принял. Отбой.

Мужчина щелкнул тумблером, отложил рацию, заискивающе улыбнулся и сказал:

– Готово. Теперь что насчет оплаты?

Японец, сидевший напротив него, поглядел на своих арабских подчиненных. Те кивнули. Один из них выхватил из-под полы пиджака «Вальтер» с глушителем.

– Сдачу оставь себе, – заявил он, усмехнулся и надавил на спусковой крючок.

Звук, с которым тело сползло со стула, был немногим громче хлопка выстрела.

Японец встал из-за стола и с презрением оглядел тело. Жадный глупец!

Они довольно быстро отыскали человека, хорошо владеющего русским, эмигранта новой волны. Он должен был заманить в ловушку группу, высланную на поиски ядерных фугасов. Но парень оказался с гонором, начал диктовать свои условия. Ичиро сразу понял, что как только этот прощелыга получит свои деньги, он тут же побежит сдавать их полиции. Однако ни единого шанса сделать это у него не было изначально.

– Приберите тут! – распорядился японец, и арабы с явной неохотой принялись выполнять приказ.

Мусульманам, конечно же, было не по душе, что ими командует неверный, но таков был приказ Саяфа, а перечить ему наемники не смели. Они знали, что вряд ли смогут отыскать еще одного столь же щедрого нанимателя, учитывали его вспыльчивый нрав и не сомневались в том, что поиски нового начальника привели бы их на дно ближайшей реки.

Ичиро тоже дорожил своим привилегированным, весьма доходным местом, поэтому слишком уж сильно властью не злоупотреблял. Над ним уже навис дамоклов меч гнева господина, и японец это хорошо понимал. Пусть и не он пристрелил того азербайджанца, но ответственным за операцию был именно Ичиро. Казалось бы, дело было пустяковое, но он умудрился облажаться. Уважение Саяфа стоило дорого, и японец теперь из кожи вон лез, чтобы вернуть расположение хозяина.

Ичиро родился и вырос в трущобах Киото. Все его детство прошло в непрекращающихся войнах молодежных банд за сферы влияния. Первое убийство он совершил в двенадцать лет, а к восемнадцати уже слыл одним из самых опасных бойцов района.

Слава его разнеслась так далеко, что парнем заинтересовались люди из якудзы. Они вытащили Ичиро из грязи трущоб, отмыли, одели и поставили во главе группы, занимающейся уничтожением конкурентов. Молодой убийца познал все прелести богатой жизни. Теперь он за месяц зарабатывал столько, сколько вся его прежняя банда за несколько лет.

И все бы хорошо, да конкуренция в мире японской мафии была куда жестче, чем в трущобах. Крупные дома Токио объединились, разбили клан, которому служил Ичиро, прикончили его господина. Сам он выжил лишь по счастливой случайности, едва излечился от ран, полученных в последнем бою, и был вынужден покинуть Японию.

Поэтому Ичиро и взял себе псевдоним Ронин. Так звали в старину самурая, не сумевшего уберечь своего господина. Под этим именем он брался за самую грязную работу, крал, убивал, похищал невинных людей.

Увы, все эти старания едва позволяли ему сводить концы с концами. Та роскошная жизнь, которую он помнил по последним годам, проведенным в Японии, оставалась для него несбыточным сном. Но лишь до того момента, как его заметил Абу Саяф. Ичиро не интересовался, откуда араб берет деньги. Главное состояло в том, что он умел ценить настоящую преданность и справедливо ее вознаграждал.

Раскрыв агента СВР, собиравшего информацию о Гусейнове, арабы забеспокоились. Мало того что бесценный груз был утерян, так еще и этот шпион мог вывести русских на Абу Саяфа, чего допустить, конечно, было нельзя.