Александр Проханов - Востоковед

Он разделся, осторожно разбинтовал изрезанные стеклами ноги. Пустил в ванной воду и лег, прижавшись затылком к холодной эмали ванны. Слушал, как ровно рокочет падающая из крана вода.

Чувствовал, как страшно устал. Устали его негибкие мышцы, изношенные сосуды, каждая клеточка и кровяная частица, которые тосковали, беззвучно стенали при мысли, что придется вставать и идти. Устала душа от нескончаемого кружения по изуродованным странам, среди измученных народов, в неистовой погоне, где цель каждый раз ускользала, таяла. Превращалась в мираж, заманивала в очередную изуродованную страну, к другому изможденному народу.

Окончив службу в разведке, спрятав в шкаф военный мундир, оставив пылиться погоны, звезды, ордена, он мечтал остаток жизни, краткую череду отпущенных ему лет посвятить молчаливому созерцанию, забытым воспоминаниям. Отыскивать среди них начинания, которым не дано было продлиться, которые были оборваны страстной гонкой, рискованными заданиями, хитроумными операциями.

Одно задание сменялось другим, одна операция порождала следующую. Поля сражений, аналитические центры, тайные встречи, посольские рауты, бессчетные лица. Одни из них не сходили с телеэкранов, другие безвестно пропадали, выглядывая из гробов бледными лбами, под треск прощальных салютов. Жизнь пролетала, как огненный сгусток снаряда, способного прожечь броню. Но вместо брони обнаружилась пустота, не требующая взрыва, гасящая ненужный полет.

Оказавшись в заснеженном подмосковном коттедже, он мечтал уединиться и приготовиться к завершающим дням своей жизни. Сойка с лазурным крылом была послана ему, как птица русского рая, вестница чудного бытия. Звала за собой, и он был готов полететь. Но его окликнули, оборвали полет, вернули в жгучее месиво изуродованных стран и изможденных народов.

Прилетев в Багдад, он почувствовал незримое присутствие Фарука Низара. Его дух витал в пышных зеленых парках, где они прогуливались, обсуждая проблемы, спасаясь от посторонних глаз и ушей. У министерства обороны, где произошло их знакомство, теперь стояли посты новой иракской армии, в кабинетах сидели американские советники. У резиденции президента, где они клали на стол Саддаму Хусейну подписанные протоколы переговоров, застыл танк. На площади, где прежде стоял величественный памятник Саддаму и вокруг трепетал и блестел сверкающий завиток автомобилей, теперь была клумба цветов. У мечети Аль-Аскари в сгустках золота и лазури, куда привел его Фарук и где они оба с благоговением слышали проповедь муфтия, теперь расхаживал патруль. И только на берегу Тигра все было как прежде. Стояли уютные рыбные ресторанчики, где они с Фаруком, прихватив флакон виски, дружески болтали, пьянели, глядя на рыбачьи лодки.

Фарук Низар был где-то здесь, в огромном кипучем городе. Следовало его отыскать, вызвать его дух, чтобы он воплотился в молодцеватого молодого майора с лихими усиками и влажными ласковыми глазами.

Багдад был таинственной колбой, в которой, усилиями разведок, с помощью магических технологий, был синтезирован наркотик, одурманивший мир. Сверхплотный эликсир, который пролился в исламский мир и вызвал реакцию огня и света, вскипевшую от Пакистана до Кавказа. Гениальные маги из разведки Саддама Хусейна, американские колдуны и исламские богословы создали вероучение, опьянившее человечество. Построили организацию под названием «Исламское государство», в котором поселилась долгожданная мечта о справедливости и совершенстве. Оранжевые балахоны казнимых, руины античных алтарей, горящие города и селения стали образами мировой революции, отрицающей «ветхий мир». Лазурь божественной правды, отрезанные головы пленных, пояса шахидов и проповеди о райском блаженстве были пьянящим дымом, который глотали люди и шли воевать в ИГИЛ. Русские самолеты пролетали сквозь дым, не в силах его развеять. Кальян с дурманом был создан в Багдаде, и Фарук Низар был одним из его создателей.

Торобов, двигаясь по Багдаду, дышал его синей дымкой, и Багдад переливался цветным стеклом, казался драгоценным кальяном, от которого плыла голова.

Не было плана, по которому Торобов мог отыскать Фарука Низара. Суннитский террорист и разведчик, Фарук Низар наведывался в Багдад нелегально. За ним охотилась разведка шиитов, агенты ЦРУ и МИ-6. Теперь же, в лице Торобова, его выслеживала военная разведка России.

Двигаясь по Багдаду, отыскивая «след змеи на камне», Торобов, без всякой надежды на успех, решил посетить дом, где когда-то жил майор Фарук и принимал у себя «дорогого друга Леонида».