Александр Тамоников - Пейзаж ночного видения

— Уж вы держитесь, — усмехнулся Хатынский. — Хорошо, майор, мои люди приедут, я немедленно распоряжусь. Удачи вам… — Майор запнулся и добавил: — Хотя зачем она вам теперь?

Ночь тянулась, как резиновая. Злость сменялась отчаянием, отчаяние — каким-то тупым безразличием. Вадим хмуро таращился на своих пригорюнившихся бойцов. Вдруг распахнулась дверь теремка в северо-западном углу участка, вынеслась с истошным криком обнаженная женщина! Она пыталась укрыться каким-то мятым покрывалом. Даму, похоже, хорошо ударило по мозгам. Выпуталась, развязалась, бросилась вон из этого ужасного места. Про нее совсем забыли! Она пронеслась по двору с жалобным бабьим воем — при этом покрывало развевалось за ее плечами, как накидка за кавалеристом, — чуть не треснулась носом в калитку, распахнула ее и выбежала наружу. Крики затихали — она уносилась прочь. Спецназовцы недоуменно смотрели друг на друга.

— И что это было, друзья мои? — спросил Вадим.

— Это баба… — сглотнув, вымолвил Жилин.

— Неужели?

— Кажется, хреновенько я ее связал. Развязалась… Это не путана, местная, по хозяйству в доме работает.

— Я понял. Почему никто не стал ее останавливать?

— Ты вроде не приказывал… — Амбарцумян как-то подозрительно вздрагивал, делая тупое лицо. — Да куда она денется, командир? Всегда узнаем, кто такая, найдем… А как красиво-то бежала, мужики, черт меня подери…

Местные органы власти пожаловали через десять минут, когда их никто не ждал. С пронзительным ревом, сверкая проблесковыми «маячками», к воротам подлетели несколько полицейских машин, из них высаживались люди в форме, передергивали затворы автоматов. Из открывшейся калитки им навстречу вышел человек в маске с поднятым над головой удостоверением.

— На месте! — истошно ревел старший офицер. — Лапы в гору, оружие на землю, стрелять будем!!!

— Служивый, ты ослеп? — воскликнул Вадим. — У меня руки уже вверху. А ну, всем стоять! Ни шагу дальше! Спецназ Федеральной службы по борьбе с террором! Проводится спецоперация! Какого хрена вам тут надо?

Старший группы как-то вкрадчиво приблизился, направил свет на служебное удостоверение. Вадим не дал ему насладиться просмотром, закрыл книжку — фамилию можно и не читать. Офицер растерялся. Сделал знак своим — не стреляйте пока. Из раскрытой калитки вышли еще двое дюжих молодцов в масках и с автоматами. Они подперли ворота, скрестили руки на груди и принялись невозмутимо созерцать прибывших.

— Что происходит, какая спецоперация? — сбавил обороты офицер. — Почему нас не известили?

— Представьтесь, уважаемый, — вежливо произнес Вадим.

— Я — капитан Бобель, заместитель начальника районного управления внутренних дел! Нам сообщили, что в поселке стрельба. Что происходит? Кто ваше начальство?

— Наше начальство в Москве, уважаемый господин Бобель, и не дай вам бог когда-нибудь с ним встретиться. Мы еще будем разбираться, почему на вашей территории орудуют исламские террористы. И обещаю, господин капитан, что трудные деньки для вашего ведомства только начинаются.

— Какие террористы? — растерялся Бобель. — У нас спокойный район.

— Думаю, завтра вас обо всем известят. Ждите высокую комиссию с проверкой. А сейчас прикажите своим людям покинуть поселок и сами убирайтесь ко всем чертям! За вас уже все сделали. Это, кстати, норма для местной полиции — приезжать через сорок минут после первых выстрелов?

— Да как вы смеете… — вспыхнул Бобель и стушевался. Его подчиненные смущенно помалкивали.

Из распахнутой калитки вышли еще двое — тоже с автоматами. Один из них спросил:

— Не хотят убираться, товарищ майор? Придадим ребятам ускорение?

Они угрюмо смотрели, как пристыженные полицейские, повинуясь взмаху руки Бобеля, рассаживаются по машинам. Вереница служебного транспорта покидала поселок.

— Неприятностей не будет, командир? — поинтересовался Рудницкий.

— Будут, — процедил Вадим. — Я вам их гарантирую…

Люди Хатынского примчались быстро, предъявили удостоверения. Бронированный фургон с черными регистрационными знаками въехал задним ходом на территорию. За ними вкатил черный джип с подобными же номерами. Прибыли три кареты «Скорой помощи». Вскоре стало шумно и весело. Не так уж часто собираются в одном месте представители весьма уважаемых ведомств: ФСБ и Федеральной службы по борьбе с террором.

Только к четырем утра спецназ последней упомянутой организации загрузился в «Паджеро» и отправился в «расположение». Бойцы молчали всю дорогу — устали как собаки, настроения не было никакого. При выезде на Виноградную улицу их остановил патрульный экипаж ГИБДД. Очевидно, в связи со стрельбой местное начальство решило на всякий случай изобразить видимость работы. Со стороны автоинспекторов это было ошибкой. Разъяренные бойцы в масках выходили из машины, совали стволы под нос ошалевшим инспекторам, посылали их по всевозможным матерным адресам. Вадим догадался показать удостоверение. «Что же вы сразу не сказали? Конечно, проезжайте, — мямлили перепуганные гаишники. — Просим прощения за остановку, счастливого пути, мы не знали…» — «Кретины, блин, — бормотал Балабанюк, когда группа продолжила путь. — Совсем страх потеряли. Не видят, кого останавливают?»