Юрий Мокшин - Узники смерти

— Знакомые все лица, — перебил Корнеев мысли друга.

— У-у, жабы бильярдные, — промычал Дмитрий Николаевич.

Он вдруг встрепенулся, сорвал плотные кожаные перчатки, специально одетые, чтобы не поранить руки о стальную проволоку радиофидера, и, вытащив из кармана куртки портативный фотоаппарат, начал снимать.

— Что-то интересное? — Корнеев вглядывался в гостей, но не видел ничего, что заслуживало бы такого внимания.

— Куданова, — только и смог выдохнуть Дмитрий Николаевич. — Вон с подносом в руке подходит к Подвольному. Прислугой заделалась, сучка.

— А это удобное место чтобы временно лечь на дно.

— Не на тех рыболовов нарвалась, — Зотов начал снимать всех, к кому подходила Вера Александровна. — Даже если мы не узнаем сегодня ничего другого — этих снимков будет достаточно, чтобы задать генералу несколько вопросов. А Куданова любит все контрастное. То фиолетовая, то блондинка, а теперь жгучая брюнетка.

— Женщина, — философски заметил Корнеев.

Шел уже третий час, как офицеры находились на чердаке. Большая часть гостей разъехалась, остальные попарно растеклись по многочисленным комнатам второго этажа.

— Не пора ли нам вылезать отсюда? — спросил Корнеев. — Насколько я видел, Быков ушел в дом под ручку с Подвольным. Я не думаю, что они педики, а потому неплохо бы посмотреть где они и что делают.

Офицеры осторожно подошли к двери, прислушались и открыли ее. Коридор был пуст. Откуда-то снизу слышалась тихая музыка. Незваные гости крадучись прошли в конец коридора, продолжением которого являлся большой балкон и лестница в холл. Посреди холла стоял стол, за которым сидели Быков и Подвольный. Лица у обоих были напряженные, но о чем говорили было не слышно — магнитофон, стоящий почти под самым носом у офицеров, заглушал слова. Дмитрий Николаевич сделал несколько снимков.

— Что будем делать? — одними глазами спросил Корнеев, и по его лицу было видно, как он страдает от своей беспомощности в этой ситуации.

Зотов непроизвольно посмотрел на камин, расположенный напротив стола. Расстояние от камина до заговорщиков было ничтожно, и в голове майора созрел план.

— Слушай, мне кажется, твоя капроновая леска может пригодиться, — быстро прошептал он, как бы боясь забыть существенную идею, и радостно улыбнулся. — Мы привяжем к вей магнитофон и опустим через трубу вон в тот камин. К счастью, сегодня ночь душная, так что огня можно не бояться.

— Гениально! Радары наш магнитофон тоже не засекут, так как у них под носом стоит такой же. Но вот если наш зацепится за решетку или выступ?

— Попытка — не пытка.

— Не всегда. Но ты прав — наш единственный шанс все узнать. Ты оставайся здесь, а я полез на крышу.

— Отмотай заранее леску, чтобы знать, на каком примерно уровне будет висеть микрофон. От камина до трубы метров десять.

— Да, пожалуй, — согласился Корнеев, на глаз прикинув расстояние.

Он быстро исчез за спиной Зотова, а майор остался вести наблюдение.

Выбравшись на крышу, Валентин Семенович нашел нужную трубу, отмотал леску, привязал к одному концу портативный магнитофон и стал осторожно опускать его вниз. Через несколько минут леска ослабла. До контрольного узелка оставалось полметра. Это означало, что магнитофон благополучно лег либо на решетку, либо на выступ камина.

"Только бы пленки хватило", — подумал Корнеев, привязывая второй конец лески к металлическому пруту козырька. Кассета была рассчитана на 90 минут записи и ее не нужно было переставлять, так как магнитофон имел обратный ход. Майор засек время.

Тем временем Зотов во все глаза смотрел на заговорщиков. Они все время о чем-то говорили, постоянно обращаясь к какой-то червой папке. Совещание закончилось примерно через час. Мужчины как по команде резко встали со своих мест, и Зотову пришлось срочно покинуть импровизированный наблюдательный пост. На чердаке тоже не было смысла задерживаться, и майор вылез на крышу дома.

Корнеев увидел друга, вытащил магнитофон и, выдернув кассету, передал ее Зотову, заменив пустой.

— Слушай, — произнес Зотов. — У Быкова есть черная папка, и гадом буду, если это не их "программа".

— Нам надо ее раздобыть. Если начнется заваруха,

Быков может успеть ее ликвидировать или так запрятать, что сам черт не найдет.

— Я спущусь в кабинет и попрошу ее.

— Пилюли не забыл?

— Не-ет. Он у меня все выложит, а затем проспит до второго пришествия.

— Вернее, пока за ним не придут.