Юрий Мокшин - Узники смерти

Товарищ встал и вежливо поклонился:

— Петр Александрович Саблин.

— Очень приятно, — она кивнула в ответ. — Чем обязана такому вниманию к моей скромной персоне?

Петр Александрович улыбнулся:

— Скромные нас не интересуют…

Он красноречиво посмотрел на директора и тот, якобы вспомнив о неотложном деле, вышел из кабинета. Елена и Саблин сели за стол.

— Вы знаете, — начал Петр Александрович, — я, честно говоря, представлял вас несколько иначе и приятно удивлен, увидев такую обаятельную и красивую женщину. К сожалению, ум и красота очень редко уживаются в одном лице, но вы — очаровательное исключение.

— Разве в моем личном деле нет фотографии?

— Ну-у, — Петр Александрович развел руками, — разве маленькая фотокарточка может дать истинное представление о женщине?

Бортник улыбнулась:

— У вас там, в КГБ, все такие галантные кавалеры?

— В присутствии такой женщины любой им станет, — комитетчик еще раз вежливо поклонился.

— Простите, Петр Александрович, — неожиданно спросила Бортник. — Не сочтите это за бестактность, но мы раньше нигде не встречались? Ваше лицо мне знакомо.

— Увы! — Саблин развел руками. — Эту минуту я бы запомнил на всю жизнь.

Он, конечно, соврал. Ознакомившись с личным делом доктора, Саблин очень долго вспоминал, где раньше он мог видеть эту женщину. Но память не спешила открывать свои кладовые. Информационный центр также не дал ответа и вопрос остался непроясненным.

— Ну что, начнем? — спросил офицер.

— Смотря что… — ответила женщина, лукаво блеснув глазами. Но, несмотря на приятное начало разговора, Бортник чувствовала настороженность.

"Ах ты кокетка! Жалко упускать тебя из Москвы", — подумал Петр Александрович, а вслух произнес:

— Пока начнем лишь беседу, уважаемая Елена Николаевна. И прежде всего хочу вас предупредить, что независимо от принятого решения, эта беседа должна остаться между нами.

— Не волнуйтесь, мне об этом говорят с тех пор, как я связалась с вами.

Комитетчик принял деловой вид.

— Мы вас хорошо знаем, — продолжал он. — Знаем все разработки и высоко ценим ваш вклад в советскую науку. Вы единственная у нас в стране и за рубежом так далеко ушли в исследованиях данной области… Мы хотим предложить вам работу особого рода: сроки не ограничены, разработки на ваше усмотрение, материалы любые и в любом количестве, по любому вашему запросу тут же будет даваться информация, как союзная, так и зарубежная. Лаборатория оснащена по последнему слову техники. Кроме того: двойная зарплата, а точнее, два оклада старшего лейтенанта Советской армии. Плюс полное гособеспечение. Проживать будете в академгородке в однокомнатной квартире со всеми удобствами. Правда, объект закрытый и находится под Горьким, но московская прописка, квартира и машина у вас остаются.

Бортник усмехнулась:

— Позвольте, во-первых, почему у меня будет офицерская зарплата, а во-вторых, после института я и так уже семь лет работаю на вас.

— На нашу Родину, — поправил Саблин. — В этом НИИ вы работаете не так продуктивно, как нам хотелось бы, но это не ваша вина. К тому же вы сами доложили руководству, что вам необходимы новые масштабы. Что же касается офицерского оклада, то вам, дорогая Елена Николаевна, придется на некоторое время надеть лейтенантскую форму. Это связано с местными особенностями.

— Ого, вы меня кажется заинтриговали.

Оба рассмеялись.

— Такая у меня работа. Я, конечно, не требую немедленного ответа. Подумайте хорошенько, взвесьте все за и против, свои возможности, а завтра мы снова встретимся. Договорились?

— Договорились.

Выйдя от директора, Бортник прошла в оранжерею, углубилась в самый дальний и укромный уголок и, сев на скамеечку, задумалась.

Она жила одна. Отец умер от рака, когда ей было всего два года. Мать пережила отца на пять лет. Из Ленинграда маленькую Лену забрала к себе в Вологду ее бабка, у которой она и прожила вплоть до окончания школы.

Затем московский мединститут, работа на кафедре. Вскоре товарищи из Комитета госбезопасности предложили Елене Николаевне новую тему, и с тех пор судьба женщины нераздельно была связана с этой всемогущей организацией…

"Эти ребята не привыкли получать отказ и, судя по тому, как они меня торопят — дело серьезное. А впрочем почему бы и не согласиться, что я теряю? Все равно не отстанут. Раз уж назвалась в свое время груздем — полезай в кузов. Интересно, что за новые темы они хотят всучить? Меня от старых-то тошнит".