Александр Тамоников - Ночная война

- Командир, не выйти - они там! - вскричал Кошкин.

Все пути оказались отрезаны. Шубин заметался, истекая желчью: дали себя провести! Осталось только подороже продать свои жизни… Он рычал: «Занять круговую оборону! Держаться, пресекать все попытки забросить в барак гранату! Влетит хоть одна - достанется всем!».

Люди прыгали по койкам, подлетали к окнам, барак ощетинился плотным огнём - немцы не ожидали такого напора, они теряли людей, пятились за кусты и деревья. На поляну перед зданием выбежал смельчак с пятнистым лицом: размахнулся, чтобы бросить гранату, очередь пропорола грудь, солдат выпустил рукоятку и колотушка взорвалась под ногами, разбросав всех, кто находился рядом. Снова затопали на крыльце: Боровому пришлось высунутся, чтобы достать до них, затея оказалась неудачной, слишком рискованной - оголился боец, охнул, сполз по подоконнику, автомат вывалился на улицу. По проходу, согнувшись в тои погибели, пробежал сержант Уфимцев, прохрипел, что задержит тех, кто на крыльце - в крошечном предбаннике разгорелась ожесточенная стрельба.

- Товарищ лейтенант, Борового убили, - каким-то чужим голосом выкрикнул Шперлинг.

Шубин оторвался от окна, прижался к стене, слава богу, барак сбивали не из хлипких досок, а из вполне приличного бруса - он пока выдерживал пули, хотя и превращался в лохмотья.

- Уверен, что убит, а не ранен?

- Да, ему в голову попали…

Это было скверно, очень скверно! Трое оборонялись на задней стороне барака, пока держались, скалился Герасимов, стреляя прицельными очередями, Кошкин в тамбуре гремел каким-то тазиками, Боровой свернулся под окном, из раскроенного виска вытекала кровь - с таким ранением точно долго не проживёшь. Шубин вырос в проеме, выдал в пространство короткую очередь, стал менять опустевший магазин, снова возник в окне, ударил веером по многострадальной акации: кто-то перебежал за скрученными ветками, упал пластом…

Унтер-офицер срывал голос: «В атаку! Забросать русских гранатами!». Вылетела «колотушка» из кустарника, упала с недолётом, взрывом разнесло остатки оконной рамы. Двое возникли в обозримом пространстве, побежали к крыльцу, на миг возникла паника - там нет никого, но сержант всего лишь подпускал их ближе: пролаял ППШ и двумя трупами у крыльца стало больше. Пуля сбила и щепку над головой, Глеб отпрянул, перевёл дыхание. Такое не могло продолжаться долго - к немцам потянется подкрепление и обязательно что-то кончится - либо боеприпасы, либо солдатские жизни. Оставалось прорываться на самом слабом участке - хоть кто-то выживет…

Стрельба за кустами стала стихать, неприятель сообразил, что атака в лоб провалилась. Чем там занимался Курганов? - только сейчас Глеб обнаружил, что красноармеец бросил позицию и оторвавшейся дужкой от кровати выворачивает половицу - что он там увидел?

- Товарищ лейтенант… - голос бойца дрожал от волнения. - Здесь половицы еле держатся – прогнили, внизу дыра…

Как он сразу не сообразил: здание на сваях, почему? - это уже не имело значения, возможно грунт когда-то плыл, а может строители побоялись близости болот. Стрельба пошла на убыль - немцы что-то замышляли. Глеб содрогнулся: если подтащат пулемёт стены не выдержат и всех посекут в мелкую капусту. Он перемахнул через койку, подбежал к Кошкину, стал помогать, вдвоём навалились на боковину кровати, нога которой была вставлена в зазор в полу, выстрелила доска затрещала и переломилась соседняя. Третью выбивали ногами, а товарищи, чтобы немцы ничего не заподозрили, дружно открыли огонь. Земля была совсем рядом, высота свай была примерно полметра. Заискрило, застучало что-то в голове - неужели надежда? Все поняли, посветлели лица.

- Вперед, по одному - Шубин яростно жестикулировал. - Бурьян прикроет. Отползайте в торцевую часть барака, туда, соседнее строение почти примыкает к этому. Давайте туда, лопухи спрячут. Шперлинг, вперёд! Герасимов, приготовиться! Остальным вести огонь…

Снова цирк на конной тяге: острые края рвали одежду, царапали руки. Василий пропадал, два как в болоте, сделав обречённое лицо, кряхтел там внизу, извивался, застрял автомат - его пропихнули в дыру вслед за бойцом. Герасимов прыгал от нетерпения, а когда дыра освободилась полез в неё головой вперёд, предварительно выбросив оружие: он вкручивался в отверстие как штопор, его пример стал заразительным. Третьим полез Уфимцев, потом Курганов.

- Товарищ лейтенант, давайте, ныряйте! - шипел Шуйский.

- После тебя, Гена! Давай дуй!