Александр Тамоников - Ночная война

Полностью отказала интуиция - уснула вместе с человеком, такое случалось в моменты наивысшей усталости, сон сморил мертвецкий, но на этот раз не проспали. Ночь прошла спокойно, часовые докладывали: на посту и вблизи поста никаких происшествий. Солнце ещё не взошло, но сквозь дырявую растительность, на востоке, просачивалось серебристая рябь, что-то толкнуло в темечко: валите к чёртовой матери, по зевать, позавтракать можно в лесу, а заодно поискать ручей, чтобы умыться. Люди потягивались, удивлялись: почему эта ночь прошла спокойно?

Поздно проснулась интуиция, но лучше поздно, чем никогда. Шубин первым вышел из барака, мягко спрыгнул в сорняки под кустом, посмотрел по сторонам и двинулся к центральной аллее, её закрывала акация - даже в первой декаде октября уцелела часть листвы. Акация расступилась, проход из барака вливался в аллею, он чуть не вышел и вдруг встал столбом, сухо стало в горле - что-то услышал, почувствовал? - здравствуйте, девочки, давно не встречались! Тень перекрыла разрыв между кустами и Шубин на цыпочках ушёл вправо, спина онемела - что за чёрт? На дорожку, ведущую к бараку, свернул упитанный немецкий солдат в короткой шинели, вооружённый карабином, он вытянул короткую шею, сначала посмотрел вправо - это хорошо что вправо, Шубин не дал ему времени повернуть голову, схватил за ворот, потащил на себя с разворотом, а когда тот выбросил ногу, чтобы устоять, мощно ударил кулаком в живот: шинель не спасла, боль взорвала организм, солдат задохнулся, побагровел, от того и не смог закричать, блуждали выпученные глаза. Глеб ударил ещё, не заморачиваясь содранной кожей на костяшках, третий удар отправился в скулу и солдат потерял сознание. Удержать такую махину было нереально - он падал как колосс на глиняных ногах, но всё же падение в траву вышло мягким - в последний момент удалось его придержат. Онемение не проходило, Глеб распрямил спину, зубы вы вбивали маршевую дробь, липкий страх сдавил горло, только полный кретин не почувствует его в такую интересную минуту. Под крыльцом застыл с открытым ртом Генка Шуйский, ошеломлённо наблюдал за экзекуцией, онемел Боровой, из открытой дверью высунулся Вася Шперлинг, народ ещё не вышел из барака и хорошо, что не обогнал. Глеб приложил палец к губам, Генка понятливо кивнул и все застыли. Невдалеке поскрипывал гравий, Глеб присел на корточки, высунулся из-за куста и снова липкая гадость потекла по хребту. Пехотинцы двигались молча, старались не шуметь, их было много, несколько человек, держа карабины на изготовку, шли по дорожке, другие двигались с краю, они вошли в лагерь с западной стороны и уже были здесь, совсем рядом. Жар ударил в голову: где они прокололись? Это не просто так облава - немцы обнаружили следы группы людей, по ним и шли. Шубин попятился стал отчаянно сигнализировать: «Все обратно!». Разведчики отступили пропали в бараке, побледневший Шуйский пятился задом, ступени, слава богу, не скрипели. Шубин влетел вслед за ним в освободившийся проём, дохлый номер, там же туловище всё случилось именно так.

- Юлиус, ну что там? - глухо проворчал солдат, возникая в разрыве между кустами. Он мгновенно переменился в лице отвисла челюсть.

Шубин ещё не растворился в черноте барака, выбора не было, он вскинул ППШ: очередь швырнула солдата на аллею, подбежал ещё один, повалился на спину, стал кататься с простреленной ногой, вспыхнула вакханалия. Глеб выхватил из подсумка гранату, выдернул чеку и бросил на дорожку, чтобы они полезли раньше времени, сам ввалился в барак, толкнул кого-то. Взрывом разнесло акацию, взревели лужённые глотки, затопали солдаты, захлопали автоматные и винтовочные выстрелы. В бараке царила суета: метались разведчики, захваченные врасплох.

- Двое к окнам! - заорал Шубин. - Держать оборону! Остальные к чёрному ходу.

Цепочка людей понеслась по проходу, Шубин шёл последним. Разлетались выбитые стёкла, снаружи доносились крики: пехотинцы по команде офицера подбирались к бараку. С треском выпал оконная рама - Боровой привалился к подоконнику, бил по атакующим длинными очередями. Брызнуло стекло в соседнем окне - Курганов выбросил гранату: истошно завизжал за бортом раненый осколками солдат, смрадный дым ворвался в выбитые окна. Двое солдат вбежали на крыльцо, Шубин отступал последним задержался у порога, повалил одного, вынудил другого спрыгнуть с крыльца. С обратной стороны барака тоже загремели выстрелы: немцев было много и шли они не только по центральной аллее.