Андрей Воронин - Слепой. Лунное затмение

Сообразив, что игра продолжается, Оборотень куда-то пошел, все так же с ней на руках. И явно не к кровати, до нее было ближе. Но Лена не могла даже чуть-чуть подсмотреть, хотя бы из-под ресниц! Потому что парень, возможно наблюдая за ней, только этого и ждал.

Он открыл дверь. «Уходит?!» — промелькнула у Лены в голове надежда. Но нет, свет оказался гораздо ярче, чем был даже в комнате, не говоря о тусклом освещении коридора. И не успела Лена осознать, что оказалась в ванной, как он пригасил яркость освещения, куда-то сел, видимо на край ванны, устроив ее, расслабленную в полулежащей позе, на своих громадных коленях, и начал… раздевать.

Этого Лена не могла выдержать!

Но она подавила волну возмущения, мысленно сжала волю в кулак и продолжала лежать, как резиновая. Через пару секунд она даже порадовалась, что не сдалась, ей стало очень интересно, как дальше будут развиваться события. В конце концов, этот нахал настаивал на том, что доведет ее до экстаза. Не возбудиться — это самая лучшая месть ему за его неотесанность в отношениях.

«Неужели он таки станет приставать к практически бесчувственному телу?!» — спрашивала себя девушка. А он тем временем снял с нее кофточку, расстегнул и снял лифчик и при этом — хам! — восторженно присвистнул.

— Лена, ты прекрасна во всем, — шепнул он ей на ухо, приподняв повыше за плечи.

Лена, польщенная комплиментом, чуть улыбнулась.

— Хочешь, чтобы я сам раздел тебя до конца? Молчание — знак согласия, — сделал он вывод и вернул девушку в исходное положение. — Одну секунду, милая. Сначала я аккуратно подготовлю все для водных забав. Ты не бойся, я тебя не уроню, расслабляйся, наслаждайся.

Лене было уже смешно. Она понимала нелепость ситуации, но ей было ужасно интересно, когда же он оступится, когда накосячит, когда можно будет либо поднять его на смех, либо, сделав вид, что оскорблена, подняться и гордо уйти?

Оборотень, придерживая свою добычу одной рукой, второй повернул рычаг и открыл воду; кажется, умудрился еще и сток в ванне заткнуть.

— Раздеть тебя, однако, не так сложно, как потом раздеться самому. Не могу же я просто бросить тебя в пузыри, чтобы стянуть свои брюки! — приговаривал он, ковыряясь под Леной.

Девушка держалась изо всех сил. Ей было и стыдно, и щекотно, и любопытно. Невозможность видеть его движения, шум бурлящей воды, которой явно становится все больше и больше, — это все очень смущало, даже, сказать честно, пугало ее. Наконец после нескольких невыразительных движений, которые, однако, не причинили ей больших неприятностей, он, кажется, стянул с себя штаны. Майку он решительно разорвал. Жаль, Лена очень ждала того момента, когда он попытается ее снять. Она хотела насладиться его неуклюжестью и тем неудобством, которое создавала для него. Однако этот поступок в конце концов ей польстил. Все же он не стал жалеть майку, он ее просто уничтожил. Нанес ущерб себе ради того, чтобы не причинить неудобства Лене. Более того — ради того, чтобы не сломать ее глупую игру, если уж ей захотелось поиграть именно так.

Ее голое плечо легло на его теплую кожу. Грудь, кажется, — волосатая. Плотная, накачанная. Теплая. Дышит. Горячая плотная волна ударила Лене в голову, она испугалась, что начинает краснеть, и заставила себя не думать о его коже. Она подумала, чтобы отвлечься… о губной помаде. И сразу же вспомнила, что она недавно курила. А Оборотень не курит. Каково-то ему будет с ней целоваться! Вторая волна ударила из груди в голову. «Надо думать о… снеге! — приказала себе девушка, спасаясь от предательских эмоций. — Хотя сейчас мне грозит дождь. В виде душа. Интересно, как он это себе представляет? Блин, а если он начнет лапать меня во все места! Э! Я об этом не подумала. Блин! Надо вообще не думать!»

Оборотень медленно, с расстановкой, то ли дразня девушку, то ли наслаждаясь тем, что упало к нему в руки, начал расстегивать ее юбку, медленно, пуговицу за пуговицей. «Настоящий маньяк!» — подумала Лена. Он аккуратно спустил юбку вниз. Под юбкой на ней были стринги, и голыми ягодицами она почувствовала… с ужасом поняла, что вместе с брюками он сразу стянул и трусы. Предусмотрительный!

— Опа! Какие милые резинки на чулках! — восторженно прокомментировал Оборотень зрелище, открывшееся его взору, и тут же снова приподнял «жертву», уткнувшись губами в ухо: — Спасибо, милая, что ты такая выдумщица.

Он в знак благодарности мягко укусил ее за мочку, дохнув в ухо теплом. От неожиданности Лена глубоко вдохнула, грудь ее несколько раз от смущения поднялась и опустилась.