Андрей Воронин - Комбат. Восемь жизней

Мухин действовал быстро и четко. Андрей пересел в его машину, едва дошел до кафе, указанного Ильей.

— Я что подумал, братан, — Мишин привратник сказал и осекся, ожидая, что на «братана» у Подберезского найдутся возражения. Однако тот не имел ничего против дружеского обращения. — Значит, вот что: мальчику лучше сесть на пол и укрыться. На внешнем контроле сегодня такая шестерка стоит, что не стоит рисковать. Ни вам, ни Михаилу Ефимовичу разборки с полицией нравов ни к чему.

— Спрячем Петю, конечно, но нравы-то здесь при чем?

— Мужчины к хозяину, случается, приезжают, и молодые и постарше — вот как ты, к примеру. Обычно я в службе доставки задействован. Но детей возить не доводилось, не одобрит охранник, настучит…

— Вот оно что! — изумился Андрей. — Меня, значит, как мальчика по вызову представишь?

— Не буду я никого представлять, — спокойно возразил Мухин. — Ты, братан, — громила, здоровяк. Такого и без представления видно. А версия удобная — никого здесь не удивишь красивым гостем для моего хозяина. Так что не сердись, а пацана давай на пол — подъезжаем.

Андрюха нежно потормошил уснувшего Петю и веселым бодрым шепотом попросил сыграть в прятки. Малыш не удивился и не ослушался. Сполз на пушистый пыльный коврик и уткнулся носом в икры Подберезского. Тот, наоборот, вальяжно раскинулся на все заднее сиденье, снял свитер и укрыл им малыша, чтобы светлая макушка никому не бросилась в глаза.

Проезжая «КПП», Мухин слегка притормозил и опустил стекло. Охранник по достоинству оценил мощный торс Подберезского, который стыдливо прикрыл лицо рукой, словно робеющая девица.

Через минуту они въехали за ограду Мишиного дома. Из прислуги не было никого — родители возвращались из отпуска только через неделю. Мухин распахнул перед Андрюхой и Петей двери своей «жилой комнаты». Там на видном месте стояли чайник, банка кофе, сок и молоко. На блюде громоздились популярные слоеные булочки из яркого пакета.

— Располагайтесь. Пацана покорми и сам перекуси… Я на берег — хозяин велел на стреме стоять. Сможешь — тоже выходи, поможешь причаливать, ветер усиливается.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Андрей. — Одежды для Пети не найдется? Неохота его здесь одного бросать — намаялся ребенок. Да и на помощь, если что, позвать не сумеет…

— Сейчас посмотрю, хотя не обещаю…

Мухин скрылся в дебрях коридоров, захлопали-заскрипели двери комнат и шкафов. Вернулся он скоро, неся слегка великоватую по размеру одежку, но явно девичью — с вышивкой и рюшами.

— Не обессудьте, ребята, — уж что нашел, — он протянул наряд Пете. — Это Неонилы Ефимовны, Нилочки, младшей сестрицы хозяина. Если штанины и рукава подвернуть — цветочков почти не видно будет. А свитерок полосатый и парню сгодится.

Петя не привередничал, о сложных параллелях, возникших в мозгу взрослых мужчин, он даже не подозревал. Принял ситуацию как есть.

На ходу заправляясь булочками, компания вышла к берегу и стала ждать.

Почти сорок минут простояли они на пронизывающем ветру. Мухин вынес для Пети плед и велел укутаться поверх куртки. И он и Андрей молча курили сигарету за сигаретой. Оба понимали, что, несмотря на эксцентричность, ситуация достаточно опасна. Когда глаза уже стали слезиться от напряжения, среди серой в белых барашках воды возник, словно вынырнул из глубин, желтый катамаран. Метр за метром он уверенно приближался к берегу.

Андрей принял из рук Комбата, онемевших от холода и напряжения, тяжелый сырой сверток — Алену. Мухин буквально взвалил на плечо Мишу — тот так замерз, что с трудом шевелил языком. Саша, промокший, но розовый от усилий, — он крутил педали и придерживал Мишу на корме — сам спрыгнул в воду и выскочил на берег. Петя смотрел на быстрое слаженное действо расширенными от страха глазами — он узнал маму и понял, что ей очень-очень плохо. Никто ему ничего не объяснял, не просил, не указывал, но он и сам сообразил, что сейчас надо следовать за взрослыми.

Дома компания разделилась — Мухин по команде хозяина потрошил шкафы и вручал сухую одежду, банные халаты и полотенца, Саша и Миша заперлись в одной ванной. Мухин настоятельно рекомендовал опустить Алену в теплую воду хоть на несколько минут. Комбату, Андрею и себе он налил по полному коньячному фужеру. Петю, единственного непромокшего, заставил выпить стакан горячей воды с медом.

— Сразу видно — папаша, понимает, что предпринять в форс-мажорных обстоятельствах, — отметил Рублев.