Андрей Воронин - Комбат. Восемь жизней

Современные дворцы, исполненные в стиле модерн, грешили излишней лепниной. Архитектурные излишества, часто налепленные отнюдь не для изящества постройки, а для увеличения объема и стоимости отделочных работ, сыграли добрую службу — взобраться на крышу не составило труда. Там нашлись и вентиляционные люки, и даже дымоход. Широкоплечий гигант Рублев знал, что ему не проползти через эти искусственные катакомбы жилого дома. Но предположить, где печь или камин, и сбросить туда ком дымящейся пакли он сумеет. Лысый обязательно отреагирует. Приоткрытой форточки, даже узкой щели будет достаточно, чтобы Комбат вынес Алену к катамарану.

Камушек упал в трубу и через секунду отозвался глухим стуком. Обычные вещи — булыжник размером с кулак, не надетая после вынужденного купания майка, шнурок, зажигалка — и дымящийся ком наполнил смрадом комнату, в которой находились Виталий Юрьевич и Алена.

Рублев вжался в стену, перенеся всю опору на ноги, едва помещающиеся на декоративных выступах. Руки были наготове на случай, если Виталий Юрьевич не решится оставить окно открытым. Так и случилось — растерянный человечек быстро сориентировался и выкатил дымящийся шар прямо на паркет. Затем, обернув его полотенцем, решил избавиться — вышвырнуть в окно. Комбат напряженно следил за силуэтом, различимым через ткань портьеры. Вот он наклоняется, вот движется, неся нечто перед собой. Вот отодвигает занавес и, держа смрадный ком одной рукой, другой поворачивает ручку и двигает раму в сторону… Сейчас важно не упустить ту единственную секунду, в течение которой кисть Виталия Юрьевича будет снаружи.

Движение руки Комбата можно было сравнить с броском кобры, для которого подходит лишь одна характеристика — молниеносно. Доктор еще не понял, что произошло, а уже взвыл от боли. Железные клещи сжали его запястье и, используя предплечье как рычаг, отодвинули раму с бронированным стеклом достаточно, чтобы в комнату ворвался не только свежий весенний воздух. Коротким точным ударом в солнечное сплетение Рублев продлил болевой шок от вывернутого наружу локтевого сустава. Доктор и крикнуть не успел, только неестественно выдохнул. Борис Иванович оттянул его к креслу и опустил на пол. Звук удара металла о мрамор, слегка приглушенный тканью, подсказал, что в кармане Виталия Юрьевича есть пистолет. Руководствоваться соображениями гуманности Комбат не собирался — он прострелил врачу плечо и ногу ниже колена. От кровопотери не умрет, но и за подмогой не побежит. Оружие Рублев заткнул себе за пояс — на всякий случай.

Алена не реагировала на происходящее. Она лежала на кровати, поверх роскошного мехового пледа, совсем как спящая красавица — бледная, неестественно худая, почти бездыханная. На ней был красивый шелковый халат, из- под него виднелись кружева сорочки. Не слишком подходящая одежда для морского путешествия. Рублев рванул створки дубового шкафа, заглянул внутрь. Там действительно оказались стопки одежды. Он, не перебирая, сунул за пазуху то, что внешне напоминало свитера, брюки, футболки, — пригодится. Несколько прекрасных шелковых платков (из них получатся веревки) Комбат засунул в карман, благо они были почти невесомыми.

Плед брать не стал — толстый, тяжелый, легко намокает. Выдернув его из-под спящей, он завернул женщину в простыню, как в пеленку, чтобы хоть как-то согреть на улице. Теперь — вперед! Выйти — не войти, бегом вниз по лестнице. Незапертые двери он толкал плечом или спиной, чтобы предохранить Аленину голову от возможных ударов. Закрытые на межкомнатные замки двери он вышибал ударом ноги. С входным замком пришлось повозиться, опустив спасенную красавицу на банкетку.

Миша и Саша замерзли у воды, ожидая Бориса Ивановича. Но ни тому, ни другому не пришло в голову покурить травку, чтобы скоротать время. От страха и нетерпения помогали длинные дамские сигареты, которые предпочитал Миша. Бегать, чтобы согреться, парни не рисковали — не хотели привлекать внимание кого бы то ни было: пограничников, рыбаков, бродяг, вертолетчиков.

Шаги Рублева раздались неожиданно. Несмотря на рост, богатырское телосложение и обмякшую ношу, тот двигался легко и бесшумно. Женщина была перекинута через плечо, как свернутый ковер. Странно болтающиеся кисти рук и развевающиеся пряди волос казались нарочно приклеенными к неживой, завернутой в ткань массе.

Миша с Сашей не стали дожидаться команды — они сами столкнули катамаран на воду. Парни обеими руками удерживали посудину, пока Борис Иванович, балансируя торсом, занимал «сидячее место». Спеленатую женщину он снял с плеча и уложил на колени, как только сел и установил ноги на педали-лопасти. Саша, промокший до пояса, расположился рядом. Михаил взобрался на плоский корпус, и посудина чуть не перевернулась. Рублев беззлобно ругнулся и коленями подвинул парня так, чтобы тот мог держаться за корму и сиденья, не мешая «рулевым» крутить педали. Странное для марта перегруженное курортное устройство двинулось к причалу Мишиной усадьбы, тяжело хлюпая водой.