Владимир Удод - Статист

— Рано нам ещё о душе думать, брат. Пока есть силы и желания, нужно брать от жизни все её радости. А женщины, деньги, власть — радость для настоящего мужчины. Это когда мы станем дряхлыми и никчемными, подумаем, как замолить грехи бурной жизни.

— Тем более что время так быстро бежит, — согласился Гурген, перестав смеяться. — Старость уже не за горами. Надо пользоваться. — Он не сказал, чем надо пользоваться, только тяжело вздохнул и, протянув грустно «да-а-а», крикнул прислуге: — Галя, водки! Живо!

Анзор с удивлением посмотрел на друга и участливо поинтересовался:

— Э, брат, ты чего? Тебя расстроили мои слова? Извини, я не хотел портить тебе настроение.

— Ничего, сейчас выпью водочки — и настроение поднимется. Не обращай внимания. Всё нормально.

— Если не хочешь, ну их, этих девочек. Забудь!

— Ещё чего! — взбодрился внезапно Гурген. — Стоит на мгновение забыть о девочках, как тут тебя и достанет старость. Знаешь, я пока в зеркало не смотрюсь, чувствую себя молодым и красивым. Зеркало придумала какая-то сволочь! Видно, знала, шельма, что до старости не доживёт. Да где же эта Галя? — он повернулся в сторону дома и, увидев спешащую с тележкой девушку, перешёл на весёлый тон: — А, вот она, моя голубушка, вот она, моя кормилица и поилица. Водочка холодная?

— Как вы любите, Григорий Осипович, — ответила девушка, выставляя на столик запотевший графин, тарелку с бутербродами с красной и чёрной икрой, бутылки с минеральной водой и стаканы. — Чашки убирать?

— Потом уберёшь, — сказал хозяин, — я ещё не допил кофе. Ступай, девочка.

Девушка сделала лёгкий реверанс и покатила по гладкой мраморной дорожке пустую тележку.

Провожая взглядом удаляющуюся служанку, Гурген предложил гостю:

— А хочешь, можешь с моей Галей размяться перед походом в клуб. Времени ещё много.

— Нет, я лучше подожду, — поморщившись, отказался Анзор. Худая, кривоногая девушка с некрасивым на редкость лицом не произвела на него никакого впечатления. — Где ты только таких страшненьких служанок находишь?

— Это не я, моя благоверная находит. Наивная дура полагает, что это меня остановит. Да я в первый же день работы опробовал эту обезьянку. Я же, тоже наивный идиот, по простоте душевной подумал, что, раз такая страшная, значит, никто на неё не позарился, значит, девственница. Ага! Как бы не так! Первопроходец побывал там ещё хорошо если не в пятом классе. Ну, не отвлекаемся, махнём по маленькой. Набираться не будем, как вчера, — только в лечебно-восстановительных целях пропустим грамм по пятьдесят и еще поплаваем немножко.

Гость не возражал. Выпив свою порцию водки, он закусил её бутербродом и первым полез в воду. Гурген последовал за ним. С громким воплем плюхнув с разбегу своё жирное тело в бассейн и подняв столб брызг, он резво заработал руками и ногами, стараясь перегнать плывущего брасом Анзора. Тот прибавил ходу и до бортика доплыл первым, но на обратном пути заметно отстал от хозяина, то ли от усталости, толи ли из вежливости. Оба сильно запыхались, тяжело дышали, но были довольны собой.

— По тебе незаметно, брат, что ты стареешь, — сделал комплимент другу Анзор. — Зеркала врут, не верь им.

— Да ты тоже, брат, в отличной форме! — весело воскликнул Гурген. — Мы с тобой дадим ещё фору молодым. Сегодня все лучшие солистки моего заведения испытают на себе всю силу и мощь двух могучих жеребцов!

— Надеюсь, ты влил свежую кровь в своё заведение? Хочется чего-нибудь новенького.

— Свежачка захотелось? — Гурген хитро улыбнулся, подмигнул и загадочно произнёс: — Есть у меня одна новая кобылка. Ещё необъезженная. Хотел сам это сделать, но для дорогого гостя ничего не жалко.

— Красивая?

— А ты видел у меня некрасивых? Слава богу, в мой клуб не жена подбирает контингент. — Хозяин рассмеялся своей шутке, и гость охотно поддержал его икающим хохотом. — В этом деле я не доверяю никому. И хватит вопросов. Скоро сам увидишь. Вылезай из воды, жахнем ещё по пятьдесят капель для согрева.

Выпив водки и закусив бутербродами, они понежились в тени полупрозрачного навеса и даже успели вздремнуть перед приятной поездкой в бордель, гордо именуемый клубом. Затем, приняв душ и сменив халаты на приличные костюмы, друзья отправились за новой порцией удовольствия.

Кортеж Гургена подъехал к клубу, когда стрелка на его дорогих часах показывала 17:00. Он любил точность. Если сказал управляющему, что будет в пять вечера, значит, к этому времени всё должно быть приготовлено к его приезду. Управляющий своё дело знал. На площадке перед зданием не было ни одной машины и ни одного случайного прохожего, будто ожидался приезд высокопоставленного государственного чиновника.