Андрей Воронин - Хранитель света

Дважды приходил врач, симпатичный молодой парень в очках, осматривал Юрия, щупая твердыми прохладными пальцами, что-то бормотал и уходил. Оба раза Юрий ждал, что вслед за врачом в палату войдет полицейский в штатском, но полиция его не беспокоила, и он снова засыпал, с удовольствием идя на поводу у своего организма.

Потом он проснулся окончательно. За окном было светло, сквозь плотно закрытое окно приглушенно доносился уличный шум. Сон в сочетании с уколами помог, Юрий чувствовал себя отдохнувшим, да и боль притупилась до терпимого уровня. На тумбочке обнаружилась пластиковая посудина с водой и пластиковый одноразовый стакан. Отсутствие в пределах досягаемости стекла и иных колющих и режущих предметов напомнило Юрию о его положении. Он решил не паниковать раньше времени, пожал здоровым плечом, кое-как налил в стакан воды и с удовольствием напился.

И сейчас же, будто только того и ждал, в палату вошел молодой врач. Он поздоровался с Юрием, а потом обернулся и что-то сказал вошедшему следом немолодому, но подтянутому и сухощавому человеку в белом халате, наброшенном поверх строгого темного костюма с белоснежной рубашкой и однотонным галстуком. «Уи, месье», — сказал сухощавый, и врач ушел. Юрий посмотрел на дверь, но полицейского не увидел. Тогда он стал разглядывать посетителя, в то время как посетитель, приблизившись к кровати и усевшись на стул, с профессиональным любопытством разглядывал его.

Он, посетитель, был гладко выбрит, аккуратно причесан и вообще выглядел на все сто — ни дать ни взять манекен, сбежавший из витрины универмага. Пожилой такой манекен, с отличными манерами и безукоризненным вкусом… Туфли на нем были дорогие, из тонкой кожи, на запястье поблескивали очень недурные часы, и портфель, который незнакомец поставил на пол рядом со стулом, производил впечатление вещи качественной и дорогой. Пахло от посетителя тоже хорошо и дорого — французским одеколоном пахло и еще первосортным табаком. Лицо у него было сухое и твердое, волосы русые с проседью, а глаза светло-серые с отливом в голубизну — не в младенческий васильковый цвет, а в ту голубизну, которой отливает иногда хорошая сталь. Таких бельгийцев Юрий еще не встречал — надо полагать, не в тех кругах вращался. «А неплохо живут здешние менты, — подумал он, с некоторым усилием выдерживая изучающий взгляд посетителя. — Ну вот я, значит, и дождался…»

— Здравствуйте, Юрий Алексеевич, — на чистейшем русском языке поприветствовал его незнакомец. — Как самочувствие?

— Мерси, — сказал Юрий, справившись с изумлением. — Бывало и хуже. Вы переводчик?

Он тут же понял, что сморозил чушь. Этот человек меньше всего походил на переводчика. Он скорее напоминал дипломата. Или… Вот именно — «или»!

— Увы, — подтверждая его подозрения, произнес посетитель, — я сам по себе. К великому моему сожалению, я даже не бельгиец.

— Это-то понятно, — сказал Юрий. Он вдруг понял, кто перед ним, или решил, что понял. — Выследили, значит? Имейте в виду: работать на вас я все равно не стану. Лучше в тюрьме сгнию, чем об ваши дела мараться.

— Гм, — сказал незнакомец. Значительно сказал, со смыслом — как-то так, что, услышав это «гм», Юрий понял, что опять попал пальцем в небо. — Я вижу, Юрий Алексеевич, что вы принимаете меня за кого-то другого. Я даже знаю, за кого именно. Должен вас сразу успокоить: я не работаю в ФСБ, хотя в свое время… Ну, да это к делу не относится. Тем более что это вас не должно слишком сильно обнадеживать: они за вами все равно явятся. Если, конечно, мы не договоримся.

— Интересно у вас получается, — сказал Юрий. Он чувствовал, что умнее было бы промолчать, заставив тем самым незнакомца самого заполнять им же задуманную значительную паузу, но промолчать было трудно, и он постарался по крайней мере сказать не то, чего от него ожидали. — Сами в ФСБ не работаете, но защитить от ФСБ беретесь. На президента вы не похожи… Так кто вы тогда — Господь Бог?

— Дело ваше не настолько сложное, чтобы для его решения требовалась помощь Господа Бога или хотя бы президента, — не остался в долгу незнакомец. — Буду с вами откровенен. По сути, дела-то никакого и нет, вы просто задели самолюбие некоторых излишне ретивых и недостаточно компетентных сотрудников известной вам организации. Должен вам заметить, что делать этого нельзя, даже если упомянутые сотрудники сами напрашиваются на то, чтобы их щелкнули по носу. Это очень нездоровое занятие — щелкать по носу власть, когда за спиной у тебя не стоит другая власть, такая же или даже более могущественная.