Андрей Воронин - Хранитель света

— Слушайте, — сказал Юрий, — у меня зверски трещит голова. Может быть, вы слегка прикрутите фонтан своего красноречия и перейдете к делу?

Незнакомец суховато усмехнулся.

— Однако, — сказал он с непонятным удовлетворением. — Настоящие бойцы никогда не сдаются… Вы мне нравитесь, Юрий Алексеевич.

— А вы мне — нет, — честно признался Юрий.

— Ничего, наша любовь еще впереди. Что ж, к делу так к делу. Для начала отвечу на ваш последний вопрос — о том, кто я такой. В данный момент я частное лицо, представляющее интересы другого частного лица, вам неизвестного, но достаточно влиятельного в Москве, да и во всей России. В недавнем прошлом я действительно работал в известном вам учреждении, и у меня там остались знакомые, приятели и даже, если угодно, друзья. Теперь многие из них занимают видные посты в том учреждении, о котором мы с вами говорим, и им не составит большого труда взять на короткий поводок уже упомянутых мною чересчур ретивых сотрудников.

— Заманчиво, — сказал Юрий. — А что взамен?

— Посильное содействие. Нет, серьезно, Юрий Алексеевич! Простенькая услуга взамен на другую, такую же простенькую: я говорю несколько слов по телефону, а вы в знак благодарности за этот пустяк тоже говорите несколько слов, но не по телефону, а прямо мне на ухо, здесь и сейчас… А?

С этими словами он вынул из кармана мобильный телефон и показал его Юрию, демонстрируя свою готовность немедленно, сию минуту позвонить в Москву и уладить его запутанные дела.

— Как у вас все просто, — сказал Юрий. — Пустяк, да? Но ради пустяка вы не пошли бы на хлопоты, разузнавая, кто я такой.

— Да какие хлопоты! — воскликнул незнакомец. — Перестаньте, право, меня смешить. Тоже мне, проблема — узнать, кто вы такой. Судя по тому, что я о вас слышал, вы человек смелый и честный — редкостный человек, прямо скажем. Но конспиратор вы при этом… — он не договорил и пренебрежительно махнул рукой. — Вас подобрали в чужом доме, истекающего кровью, с проломленным черепом… Соседи, которые вызвали полицию, вас опознали и указали, где вы живете. Полиция осмотрела квартиру, нашла ваш паспорт и послала запрос в Москву, чтобы выяснить, не числитесь ли вы в розыске. Сегодня утром я заходил в участок, где мне рассказали эту историю и даже дали одним глазком взглянуть на полученный из Москвы факс. Любопытный, скажу я вам, документ… Судя по нему, вы чуть ли не возглавляете российскую организованную преступность. Мне в этом документе почудился некоторый перебор, я позвонил своим знакомым и без труда выяснил, что к чему. Вот и сказка вся, как говорится. А вы мне толкуете про какие-то хлопоты…

— Действительно, — сказал Юрий, — что такого? Человек просто так, от нечего делать, приезжает в Бельгию, не в Льеж какой-нибудь и не в Брюссель, а в деревню, где туристу совершенно не на что смотреть, и опять же от нечего делать идет прямиком в полицейский участок — смотреть-то больше все равно не на что! А там, в участке, все тоже изнывают от безделья и недостатка культурного общения и прямо с порога выкладывают этому туристу историю про его соотечественника, которого ночью подобрали с проломленным черепом в чужом доме, и даже дают почитать секретный факс из Москвы — чего там, все ведь свои! И тогда этот турист, которому нечем заняться, принимается звонить по мобильнику в Москву, тратит время и деньги, объясняет, уговаривает, но в конце концов все-таки выясняет, что изложенные в факсе обвинения — сплошная липа… В самом деле, пустяк.

Незнакомец выслушал его с легкой полуулыбкой, согласно покивал идеально причесанной головой и сказал:

— Вы все схватываете буквально на лету. Это даже удивительно, если учесть характер полученных вами повреждений. — Тут он слегка прикоснулся к своей голове повыше виска и улыбнулся. — Кстати, насчет черепа я немного преувеличил. Цела ваша голова, отделались легким сотрясением. Хороший у вас череп!

— Не пудрите мне мозги, — сказал Юрий.

— Даже и не собираюсь. Вообще-то, это не в моих правилах, но теперешняя моя миссия такова, что я могу выступать, как говорится, с открытым забралом. Редкий случай, кстати, даже самому как-то непривычно. По сути дела, у меня к вам всего один вопрос, и ответить на него вам будет совсем нетрудно. То есть вопросов у меня много, но ответы на них я знаю и буду говорить сам, чтобы не затруднять вас, а вы просто поправите меня, если я ошибусь.

Он посмотрел на Юрия. Юрий почел за благо промолчать. Что бы ни говорил незнакомец, забрала своего он до сих пор даже и не приподнял.