Андрей Воронин - Пуля всегда права

Высокий мужчина вышел на той же остановке. Костя, углубившись в свои мысли, по-прежнему не замечал его, хотя тот ехал с ним подряд в трех автобусах. И если бы тот не закурил, — Костя на дух не переносил табачного дыма, — возможно, на этом бы все и закончилось.

Слабый ветерок донес до парня сигаретный дым, и он инстинктивно собрался, насторожился, но оглядываться не спешил. До крута света, который последний в Москве фонарь отбрасывал на обочину дороги, оставалось метров сто. Хрущевские пятиэтажки тянулись справа, немногочисленные освещенные окна гасли одно за другим, и Костю передернуло при мысли, что за ним увязался какой-то маньяк из тех, которым его так пугали все кому не лень.

Миновав освещенное место и пройдя еще шагов тридцать, Костя быстро оглянулся и успел заметить высокую фигуру в черном плаще. Сомнений не оставалось — Костя вспомнил, что еще в центре города, садясь на автобус, он мельком видел этого мужика.

Дальнейшее отпечаталось в памяти Кости какими-то обрывками кинопленки. Вот он ускоряет шаг, почти бежит, затем слышит сзади звук быстрых чужих шагов, инстинктивно отклоняется влево, вскрикивает от боли — удар обрезка железной трубы приходится на правое плечо, в повороте выбрасывает назад-вверх правый локоть, точно так, как учил Пак, наискось рубит ребром левой ладони по шее скорчившегося мужика — и тут все заканчивается. Только обрезок трубы, который должен был опуститься ему на голову, долго, целую вечность, спрессованную в минуту, катится по асфальту. И рядом, прямо под ногами, уткнувшись лицом в канализационный люк, хрипит незадачливый маньяк. На этот раз ему не обломилось.

Старшему следователю Московской городской прокуратуры Вячеславу Крутову за двадцать лет работы довелось повидать немало. Зрелище человеческих рук, ног, голов, глаз, мозгов и половых органов, находящихся в разных местах, его уже не смущало. Но чтобы в таком количестве…

Ресторан «Олимп» фактически прекратил свое существование, развалившись как карточный домик. Если и оставалось в этом происшествии что-то удивительное, так это то, что после такого взрыва кто-то уцелел. В живых осталось человек десять из всей воровской сходки, которая проходила в «Олимпе» и, что весьма интересно, негласно охранялась людьми из некого спецподразделения МВД. Об этом Крутову чуть ли не шепотом сообщил его непосредственный начальник, которого поставили об этом в известность через десять минут после взрыва.

Крутов прибыл на место происшествия, когда тут вовсю работали люди с «территории» — следователь прокуратуры, опера и криминалисты из округа. Постепенно подтягивались «городские» и брали расследование в свои руки.

Пожарным машинам, в изобилии съехавшимся к взорванному ресторану, стоявшему, к счастью, на отшибе, делать было практически нечего. Огонь, как это иногда бывает при взрыве такой мощности, разгореться не успел. Зато бригады «Скорой помощи» без работы не остались. Из оставшихся в живых двое были почти стопроцентными кандидатами в покойники, троим грозила перспектива инвалидной коляски и лишь пятеро каким-то чудом отделались ушибами и легкими контузиями, причем самый старый из них лежал на носилках, весь облепленный пластырями, — взрывной волной его выбросило в окно, и он основательно порезался стеклом. Ехать в больницу он категорически отказался, как и четверо его друзей, по официальной версии собравшихся отпраздновать юбилей приятеля. Теперь всех пятерых окружили нехилые ребята в штатском, один из которых держал в руках мобильник и по кодированному каналу отчитывался о положении дел высокому — очень высокому — начальству. Штатский — на самом деле он носил полковничьи погоны — прекрасно сознавал, что такого страшного прокола с ним еще не было, и мысленно прощался с одной из своих трех звезд. И дернул его нечистый поверить на слово старшему команды бандитов, который утверждал, что все в зале и служебных помещениях проверено лучшими спецами криминалитета. Где ему было знать, что проверка, как на грех, оказалась поверхностной, а тяжелые дубовые столы, опорой которым служили чуть ли не бревна, только осмотрели снаружи, даже не поднимая скатерти… Эти-то столы и взорвались в один прекрасный миг, и только то, что один из восьми зарядов не сработал, позволило выжить нескольким гостям.

Обслуживающий персонал «Олимпа» практически не пострадал. Четыре официантки, которым было приказано сидеть на кухне тише мыши, трое помощников шеф-повара и директор отделались ушибами от рухнувших конструкций. Погиб только сам шеф-повар, которого бросило на раскаленную плиту, и, не в силах освободиться от упавшей балки, он умер от болевого шока.