Андрей Воронин - Пуля всегда права

— Да ну тебя на хрен, Петрович! — в сердцах сплюнул Филатов. Один из казаков украдкой перекрестился. — Ты для чего трепался? Хочешь, чтобы я этого шибздика кислотой пытал?

— Да не, просто мягкий ты очень. Сердце у тебя доброе. А ведь братва твою Катьку еще не так пытала бы. Они бы ее…

— Заткнись, твою мать, — не на шутку разозлился десантник. — Все, кончай базар, пошли! Зина, тебе придется помочь. Позвони в двери и скажи, что проверяешь оплату электроэнергии. Откроет — сразу в сторону!

Коля отпер дверь, даже не подумав проверить по телефону, действительно ли красивая девушка работает в ведомстве господина Чубайса. И тут же отлетел в глубь коридора. Филатов, а за ним казаки и Петрович проникли в квартиру. Карлович жил один, это облегчало задачу.

— Ну что, любитель фейерверков, — сказал Филатов Коле, прочно привязанному к стулу. — Будешь сразу колоться, на кого работаешь, или для начала пару зубов выдрать? — он достал из кармана пассатижи, предусмотрительно захваченные из машины. — Рекомендую нас не задерживать.

— На тот свет я всегда успею, — с завидным хладнокровием произнес Карлович. — А вы на бандитов не похожи.

— А мы и не бандиты, — вставил Петрович. — Мы, это… Народные мстители, — представился он и внезапно со всего маху ударил парня в лицо.

Зина вздрогнула.

— Выйди, — коротко приказал Филатов.

Зина перечить не решилась и ушла к машине.

Из носа Карловича обильно потекла кровь.

Решивший, что одного раза маловато, Петрович тут же добавил, и так, что для удаления зубов пассатижи не понадобились. Парень застонал и сплюнул выбитый зуб.

— Ну? — спросил Филатов, решивший, что мешать Петровичу не будет.

Карлович молчал. Тогда бывший бригадир достал из кармана стеклянную бутылочку с какой-то жидкостью и, открутив колпачок, понюхал.

— Гадость какая, бля, — демонстративно скривился он и пояснил: — Это азотная кислота. Учил в школе химию? Учил, вижу. Две капли на яйца — и ты кнур. Знаешь, кто такой кнур? Знаешь. Ну, так как?

Кажется, Карлович начинал понимать, что выхода у него нет.

— Так один же хрен: не скажу — вы убьете, скажу — они убьют. Все одно помирать.

— «Они» далеко, а мы рядом. От «них» и скрыться можно — от тебя зависит, какую скорость наберешь. А мы тебя по-любому расколем. Мы действительно не бандиты, у нас личный интерес.

Парень молчал, видимо обдумывая, не сдать ли своих работодателей со всеми потрохами.

— А где гарантия, что вы меня не «ожмурите», если скажу? — спросил он, едва шевеля разбитыми губами.

— Никакой гарантии мы тебе не дадим. Но после того, как прижмем тех, на кого ты работаешь, отпустим с миром. Пока же с тобой пара наших людей побудет, — сказал Филатов, посмотрев на часы. Маленькая стрелка медленно приближалась к двойке.

Дальнейшие события Филатов смог восстановить лишь много времени спустя.

Он услышал приглушенный крик Зины, и тут же в квартире оказалось неожиданно много людей. Раздались выстрелы, кто-то хрипло заорал, десантник выхватил пистолет и, обернувшись, выстрелил в какого-то бугая, наставившего на него ствол «узи». Тот упал, автомат отлетел в сторону. Рядом Петрович с хрустом выворачивал руку с пистолетом плюющегося матерщиной мужика. Старший из казаков, Павел, лежал у стены, на груди расползалось кровавое пятно. Убивший его бандит целился во второго казака, и Филатов пристрелил его не задумываясь.

Сильно обожгло левое плечо, и тут же десантник услышал грохот опрокинутого стула: та же пуля, что пропорола его куртку, попала в лоб Коли Карловича. Петрович заорал и со всей силы саданул «своего» бандита в висок рукояткой отнятого пистолета.

Последний оставшийся на ногах «бык» оказался не вооружен и пустился наутек, но запнулся о подставленную ногу Семена, младшего казака, и, ударившись лбом в стену, сполз на пол. Все было кончено.

Филатов застыл, держа пистолет в опущенной руке. Пахло порохом. На полу лежало четыре трупа и двое оглушенных, но еще живых бандитов. Впрочем, один из них, тот, которого ударил Петрович, уже корчился в агонии. Рука у бывшего бригадира была очень тяжелой.

Десантник склонился над телом убитого и со вздохом закрыл его глаза. Младший приятель покойника стоял рядом, отрешенно глядя в окно. Только теперь Филатов заметил, что на правой руке у него не хватало двух пальцев — мизинца и безымянного.

— Юра, надо уходить, — вернул его к действительности голос Петровича. — Парня этого убили. Бесполезно все.