Сергей Зверев - Логово проклятых

«Главное сейчас впереди, – говорил себе Михаил. – Это война. Я всего лишь солдат, точно такой же, как и все прочие. Впереди у меня множество проблем и задач, которые мне придется решать.

Между прочим, вот сразу одна из них. Этот канал, по которому мы все-таки прошли в советский тыл. Удалось нам, пусть и не без потерь, значит, смогут и другие.

Хотя сейчас наступление идет такими темпами, что больше никто не успеет тут пройти. Многие такие коридоры закроются сегодня или завтра. Тогда только морем или по воздуху.

Опять же сейчас сорок четвертый год, а не горький сорок первый! Советская авиация завоевала господство в воздухе. Черноморский флот удалось сохранить. Теперь у него снова есть базы в Севастополе и Одессе. Немцам уже не так-то просто будет пройти к Крыму и высадить там разведчиков.

Так, давай-ка думать о моих первых шагах на Украине! – приказал он себе. – Итак, остановить активность оуновских банд нам удалось. Следующий мой поступок будет таким…»

Землянка была весьма скверная. Между бревнами наката все время сыпались земля и древесная труха, с одной стены постоянно текло, и песчаные валики не помогали. В центре землянки всегда стояла лужа. После того как Борович приказал сделать настил, там стало немного уютнее.

«Что ж, раз в этом лагере так заведено, что командир живет в штабе за брезентовым пологом, то пусть пока все остается по-прежнему», – думал Борович. По крайней мере, эти ребята используют старую партизанскую базу, а не выкапывают схроны, в которых дышать нечем. Вылезать из них надо по вертикальной лестнице.

Он бывал в таких убежищах. В них всегда стояла удушающая вонь немытых тел и испражнений. Бойцы ОУН по несколько дней не могли выходить наружу.

Правда, у таких схронов имелось одно неоспоримое преимущество. Их можно было устраивать едва ли не где угодно, не углубляясь далеко в лес. Они хорошо маскировались. Ведь прятать надо было всего один деревянный люк.

– Прочитал? – Борович с нетерпением посмотрел на молодого радиста.

– Да, сейчас зашифрую и передам в условное время, с четырнадцати до пятнадцати часов.

– Контрольный код в Ровно передал?

– Так точно, час назад.

– Хорошо, Володя. Будь осторожен, ни на шаг от инструкции!

– Не волнуйтесь, Михаил Арсеньевич, – сказал радист и блеснул белозубой улыбкой. – Не впервой. Я превращусь в мышь.

– Иди, мышь, – сдерживая улыбку, проговорил Борович и махнул рукой. – И скажи там Байбакову, чтобы привел первого.

Вчера на базу Боровича, уже несколько недель расположенную на юго-западе Украины, вышли оуновцы, которые не успели уйти с немцами на запад и оказались на территории, освобожденной Красной армией. Грязные, немытые и небритые, они представляли собой совершенно дикое зрелище. Михаил приказал гостей разоружить, накормить и посадить на полянке так, чтобы они не могли между собой переговариваться.

Они проходили перед ним один за другим, рассказывали о своих мытарствах, но не упускали и возможности похвалиться подвигами, которые успели совершить, продвигаясь тайком лесными звериными тропами. Эти самые подвиги были весьма сомнительными. Истории о них заставляли морщиться Боровича, многое повидавшего за это время, наслушавшегося о злодеяниях УПА.

Один герой зарезал фронтовика-инвалида, которого крестьяне выбрали председателем сельсовета. Причем вместе с женой и старухой-матерью. Другой поджег колхозный склад горюче-смазочных материалов. И все в таком же духе.

Они в своей злобе даже не задумывались о том, что воевали вовсе не за свободную Украину, за свой народ без коммунистов, сами же ему вредили, приносили беду. Людское горе тянулось за ними кровавым следом. Советская власть не пострадает и не пошатнется в результате их преступлений, а вот народ проклянет этих подонков на века.

Михаилу хотелось позвать своих ребят, Сеню, Аркадия и Станислава, приказать им отвести этих нечесаных героев в ближайший овражек и пристрелить как бешеных собак. Нет, нельзя. Он же здесь представитель заграничного координационного центра. Его задача – собирать вот таких лесных упырей в банды, помогать им оружием, провизией, устраивать их по лесам в схронах, учить воевать, готовить к новому общему выступлению против советской власти.

Но один из этих упырей Боровича заинтересовал. Когда все восемь оуновцев были допрошены, он снова вызвал к себе этого угрюмого крепыша, назвавшегося Карпом.

Он пришел к ним один. Его товарищи были убиты в стычке с оперативниками СМЕРШа неделю назад под Белохаткой. Из Ровно пришло подтверждение того факта, что такое боестолкновение имело место. Были убиты трое бойцов УПА, опознан один – помощник командира группы из Тернополя по кличке Вепрь. Четвертому удалось уйти от преследования. Ему повезло, он сумел захватить милицейский мотоцикл.