Александр Тамоников - Тайна затонувшего конвоя

— Находиться здесь, никуда не уходить! Дежурный все видит.

Документы Неверова он оставил у себя, попятился, кусая губы, развернулся и зашагал по коридору. Куренной на всякий случай сделал виноватое лицо, но ничего не сказал, ушел вместе с товарищем.

Ждать капитану пришлось недолго. В коридоре затопали сапоги, объявились старые знакомые, впрочем, с новыми лицами. Куренной был спокоен. Воропаев кусал губы, смотрел не в глаза, а куда-то между ними.

— Все разъяснилось, товарищ капитан. Иван Тарасович сделал запрос в Мурманск. Мы приносим вам свои извинения, — пробурчал Воропаев. — Надеюсь, вы понимаете, время сложное, повсюду шпионы. Мы получили сигнал от руководства воинской части. Вот ваши вещи, оружие, документы.

— Какие кретины! — прогремел командирский бас, и в коридоре возник грузноватый мужчина лет сорока пяти с недостатком растительности на черепе и угловатой нижней челюстью. — Вы что натворили, идиоты?! Трудно было проверить документы прямо на месте? Мы ведь знали, что к нам едет сотрудник контрразведки! Я извиняюсь за своих подчиненных, Андрей Григорьевич. — Мужчина протянул мясистую короткопалую конечность. — Можете написать на них рапорт, я не буду в обиде. Майор Чеплыга Иван Тарасович, начальник милиции. Я только что связался с полковником Алябиным, он подтвердил вашу личность и описал приметы. Не держите зла на этих недалеких, хорошо?

— Да что вы, Иван Тарасович. — Андрей пожал протянутую ладонь. — По большому счету ваши люди вели себя правильно. Поступил сигнал о подозрительном субъекте, надо было реагировать. Хотя манера исполнения у них… — Капитан контрразведки СМЕРШ сделал два шага, иронично уставился на милиционеров, вытянувшихся по швам.

Куренной был напряжен, но спокоен. Воропаев сипло пыхтел, с опаской следил за перемещениями Неверова. В глазах его обосновался страх.

Андрей врезал ему в живот сжатым кулаком — вернул, так сказать, должок. Удар был неслабый, но и Воропаев парень не дохлый. Он икнул, закашлялся, побагровел, но с места не сдвинулся. Комментариев от старшего сержанта не последовало.

— Все правильно, — заметил Чеплыга. — Будет знать.

— Инцидент исчерпан, товарищ Воропаев? — спросил Андрей. — Согласитесь, лучше так, чем писать на вас рапорт и отправлять его в соответствующие инстанции.

Война закончилась, но грозная контрразведка, наводившая ужас на чужих и своих, осталась. Ее по-прежнему боялись люди, носившие любую форму, да и не имевшие таковой.

— Все в порядке, товарищ Воропаев? Мы квиты? — спросил Андрей.

— Так точно, товарищ капитан, — просипел старший сержант. — Виноват, был неправ.

— Тогда ступайте отсюда к чертовой матери, — заявил Андрей. — Иван Тарасович, мы можем поговорить?

— Конечно, Андрей Григорьевич, я полностью к вашим услугам, — зачастил Чеплыга, украдкой сигналя подчиненным, чтобы сгинули. — Добро пожаловать в мой кабинет. Он в другом конце коридора.

Убранством апартаменты начальника милиции, понятно, не блистали. Не до роскоши. Ободранный потолок, рваные обои, много чего повидавшие на своем веку. Но сиденье у стула было не самым жестким, отсутствовали сквозняки, чай был наварист, сушки не хрустели, но вполне жевались.

— Влажность высокая, — пожаловался Чеплыга, включая в розетку страшноватый ржавый обогреватель. — Двери разбухают, не закрываются, одежда влажная, продукты отсыревают. В это время года всегда так, ветра с полюса несут повышенную влажность. Вы пейте чай, Андрей Григорьевич, он нормальный, не трава. Я распоряжусь, вам выдадут карточки, и в столовой будут кормить. На сколько дней ставить вас на довольствие?

— Как получится, — ответил Андрей. — Пока на неделю, а там посмотрим. Мне также потребуется отдельное жилье, желательно не на отшибе, и автотранспорт.

— Какой предпочитаете? — осведомился Чеплыга.

— «Роллс-Ройс». — Андрей усмехнулся. — Какой угодно, Иван Тарасович, лишь бы ездил.

— Все сделаем, Андрей Григорьевич, не волнуйтесь. Вы уж простите этих недотеп. Вы правильно поступили, что не стали писать рапорт. Перестарался Воропаев, чего уж жизнь ему портить. Так он вроде ничего, сознательный, линию партии поддерживает. Иногда, бывает, вспылит, нагрубит, потом жалеет. До войны в милиции служил на Смоленщине, в партизаны ушел, опять в НКВД вернулся. Сюда по распределению попал, знаю его с ноября сорок четвертого. С носоглоткой у него проблемы, в действующую армию не взяли, в тыл отправили. Алексей Куренной примерно в то же время здесь появился. В разведке служил на Первом Белорусском, забраковали после ранения, тоже в тыл послали, защищать правопорядок. Кроме них, в нашем отделе еще женщина-следователь по фамилии Бурнаш, два оперативника — Немов и Грузилов, пять постовых милиционеров. Чем богаты, как говорится. Недобор по штату просто адский. Но это везде так.