Николай Прокудин - Последняя обойма

С полминуты Станислав с Сашкой лежали, не меняя поз и гадая, последует ли третий заход?

Гул двигателей стихал. Капитан приподнял голову, осмотрелся и принял сидячее положение. Подтянув за ремень автомат, смахнул с него налипшую грязь, машинально отстегнул магазин и проверил наличие патронов.

Легонько пнув товарища, проворчал:

— Харе уши плющить. Просыпайся.

Товарищ поднял голову, стер с лица ошметки мокрого снега. И кивнул куда-то в небо:

— Возвращаются?

Гул опять начал нарастать. Воротин повернулся к ущелью.

— Нет. Это «восьмерки». Одна заходит на посадку, другая прикрывает. Проверь наших, и пошли к уступу.

Несколько «духов» каким-то чудом уцелели и, скатившись с уступа, бежали вниз к обрамленному кустарником ручью. Вероятно, осторожность заставила их покинуть поле боя в самом начале заварухи, при первом появлении в небе советских вертолетов.

Никто не стал их преследовать: ни вертолетчики, ни разведчики. Такой задачи перед ними не стояло. Главным было выполнить приказ штаба армии: найти и спасти генерала.

Станислав устало плелся к уступу, неся на всякий случай в правой руке готовый к стрельбе автомат. Спрыгнув с камня на относительно ровную поверхность площадки, он понял, что оружие ему в этот день больше не понадобится. Весь уступ был усеян изуродованными трупами душманов. Тяжелые крупнокалиберные пули Якушева и Борзова («ЯкБ-12,7») буквально разорвали человеческие тела на части.

Убедившись, что ни одного живого «духа» на площадке не осталось, Воротин глянул на пролетавший транспортный «Ми-8» и подошел к входу в разлом.

Скалы слева, справа и сверху от разлома пестрели выбоинами от пуль и попаданий гранатометных зарядов. Перед входом темнели воронки и лежали тела убитых «духов».

Лезть сразу во мрак разлома было опасно — летчик мог принять разведчика за одного из моджахедов.

Встав сбоку от входа, капитан крикнул:

— Товарищ генерал! Товарищ генерал, вы здесь?

Никто не ответил.

Он окликнул повторно.

И снова тишина. Пришлось включать фонарь, пригибать голову и нырять во мрак на свой страх и риск.

— Товарищ генерал, это я — капитан Воротин. Командир разведроты 181-го мотострелкового полка. Товарищ генерал, ответьте…

Под ногами звенели стреляные гильзы, в воздухе висела пороховая гарь. Проход внутри разлома в поперечнике имел треугольную форму. Он плавно расширялся, и через три метра уже можно было идти в полный рост. Далее относительно ровный пол, устланный каменными обломками, поднимался, образуя пару ступеней, и поворачивал вправо.

За поворотом Станислав и обнаружил человека, ради которого его группа прибыла в этот район.

Да, это был летчик: характерные комбинезон с «разгрузкой» из прочного материала, специальные летные ботинки. Рядом валялся укороченный «калаш» с пустым магазином, в правой руке пилот зажимал «АПС».

Осторожно забрав пистолет (мало ли что человеку почудится, если придет в сознание!), Воротин осмотрел генерала.

«Вся спина летной куртки пропитана кровью, значит, зацепило, — понял он. — Лицо тоже в крови, но это ерунда — посекло каменной крошкой. В общем, надо его быстренько нести в вертолет и отдавать в руки санинструктора. Потеря крови, переохлаждение… Все это может плохо кончиться».

Выйдя из пещеры, капитан заметил бегущего к нему Сашку.

— Ну что там? — справился он.

— Плохо дело, командир.

Тот поднял на него пристальный взгляд.

— Говори. Не тяни за душу.

— Юрка-связист серьезно ранен. Пуля под правую лопатку…

Капитан вынул из нарукавного кармана бинт, надорвал бумажную упаковку и протянул Сашке:

— Приложи — кровоточит.

— Где?

— Над ухом. И давай сюда всех свободных. Потащим наверх генерала.

Связиста Юрку обнаружили позади основной позиции, когда обработка уступа «вертушками» уже закончилась. Закрыв телом рацию, боец лежал неподвижно, истекая кровью. Как и когда душманы умудрились улучить момент и попасть в него — можно было только догадываться.

Пока разведчики сооружали из подручного материала подобие носилок для генерала, Воротин подошел к Шерстневу. Глаза его были закрыты, щека перепачкана грязным снегом, в правой руке автомат, в левой ладони — микрофон.

Стас присел рядом, нащупал запястье.

Пульс был, но неровный и слабый. В ответ на прикосновение связист открыл глаза и, узнав командира, улыбнулся.

— Мы нашли его? — шепотом спросил он.