Валерий Примост - Приднестровский беспредел

Таких людей, как Славушка, по каким-то причинам не имеющих возможности воевать, но стремящихся помочь хоть чем-то, много было в эти месяцы в Приднестровье. Одни охраняли отдыхающих солдат, другие были осведомителями, наблюдателями, третьи возили на позиции еду и питье. Были и такие, как Мона Лиза, которые, так сказать, собственным телом поддерживали боевой дух приднестровской армии…

(Хотя, конечно, были и другие. «Что за люди, мать их так?! — ругался однажды Саша, вернувшись с отдыха. — Когда на позициях старики и дети воюют, в Тирасполе здоровые лбы торгуют колготками бабскими на лотках!..»)

Миха всегда относился к Славушке очень дружелюбно. И даже не столько потому, что тот охранял сон «шатунов». Просто, Миха понимал, что есть еще одна причина, по которой Славушка оказался здесь. «Бедняге совсем одиноко… Здесь-то, с людьми, ему конечно легче… Здесь он живет…»

— Все хочу у тебя спросить, парень… — неожиданно отвлек Миху от его раздумий Славушка.

— Че, отец? — доброжелательно взглянул он на старика. — Спрашивай, конечно…

— Что это за штуковину такую ты на шее носишь? Ну ладно там крестик… А это… Звезда, да еще какая-то не такая… — пробормотал, щурясь от табачного дыма, Славушка.

— А-а, это? — усмехнулся Миха, прикоснувшись ко звезде Давида. — Это, отец, щит Давида, такой древний магический символ, отгоняющий демонов… Знаешь, вокруг нас постоянно шляется целая орава голодных, наглых чертей, — невольно съехал на несерьезный тон он. — Шляются они, шляются, шастают-шастают и только и ждут момента, чтобы какому-нибудь человечишке пощекотать в носу магическим пером. И, когда человек чихает, ныряют, очертя голову, прямо ему в глотку, чтоб в нутро… А там им уже раздолье! Там они его грызут, гложут, забивают ему баки, ну, как вирусы… и тогда начинает у бедняги барахлить бортовой компьютер…

— Чего-чего?

— Не важно… И все беды людей — из-за этого. Алкоголь, белая горячка, сумасшествие…

— Это что же, — занервничал Славушка, — это у всех, что ли, внутри черти?.. ну, если… вот ты говоришь, алкоголь, мол?..

— Конечно, — уверенно кивнул Миха. — Это все демоны творят… Да вот, кстати… Помнишь Чабана с «Ворона»?

— Это который на бруствер вылетал все время?

— Именно. Так на нем демоны просто гроздями висели… Потому и убили мужика на шару… А такая штучка, щит Давида, демонов отгоняет, понимаешь? Они ее почище святой воды боятся…

Славушка несколько секунд раздумывал над услышанным, потом, кажется, все же не поверил.

— Так этот щит твой, он что, в церкви освященный, да?

— Ну, в общем, да, — нерешительно ответил Миха, лихорадочно прикидывая, уместно ли называть синагогу церковью. Потом уже увереннее добавил: — В молитвенном доме религиозной конфессии Правоверного Ортодоксального Адвербиалистического Фартианства. Понятно?

По лицу Славушки было видно, что он сломался. Такое унылое выражение бывает написано на морде у какой-нибудь «коломбины», вроде старого, потрепанного «Луаза», которую долго и безуспешно заводили кривым стартером. Миха с улыбкой похлопал старика по плечу, пробормотал что-то вроде: «Цвети и пахни, батя…» — и побрел умываться.

Потом привезли завтрак. Вместе с каким-то штабным полковником, старшим машины, у «шестьдесят шестого» суетились две дородные бабы в ситцевых платьях и завязанных на затылках платках, выпуклые и белые, похожие друг на друга словно яйца.

Миха подошел поближе. Из кузова сгружали обычные бидоны с едой, бабы рядом таскали и складывали на расстеленный на траве брезент полные пачек «Примы» кульки, круги домашней кровянки, завернутые в целлофан коричневые от прожарки куриные и утиные тушки. И еще какую-то снедь во всевозможных кулечках, пакетиках, мешочках…

Это было радостное событие. Это была «гуманитарная помощь» женкомитета. Такая помощь приходила не каждый день, но достаточно часто, чтобы приучить вояк к неизменности своего появления.

— Ну ваши бабы и дают! — восхищенно сказал Миха подошедшему Нинзе, наблюдая за действиями женкомитетовок.

— Они вообще, будь здоров, дают, — ответил, с точки зрения Михи — несколько двусмысленно, Нинзя. — Не знаю, что б мы вообще без них делали… Наверное, и ПМР бы не было, если бы не они, — уверенно добавил он после паузы.

Миха с легким удивлением взглянул на него.

— Да ну? Страна амазонок, прямо…

— А ты бы посерьезней был, парень, — неожиданно рассердился добряк-Нинзя. — Не знаешь, так не пурши… Это же они все начали. Еще тогда, когда сидячие забастовки на железнодорожных путях устраивали. Слыхал?