Евгений Сухов - Чужой своим не станет

Кальтенбруннер Кейтеля не терпел. Знал, что тот откровенно посмеивается над его сильным австрийским диалектом, но старался держаться с ним учтиво, как и положено младшему по званию. Вильгельм Кейтель в отношениях с обергруппенфюрером никогда не перешагивал «красной черты», понимая: Кальтенбруннер – человек фюрера, его земляк, и именно ему он обязан своим возвышением. И если фюреру представится возможность выбирать между ними двумя, еще неизвестно, чью сторону он предпочтет.

Поначалу обергруппенфюрер Кальтенбруннер хотел переговорить с Кейтелем по телефону и откровенно рассказать о результатах разведки, но потом решил, что вряд ли подобный разговор произведет на генерал-фельдмаршала впечатление, скорее всего, останется одним из многих, какие были у Кейтеля за последние часы.

Важно прийти самому и лично положить разведданные на стол, это даст предстоящему разговору определенный вес. Упуская мелкие детали, можно рассказать о задаче группы, полученных результатах и поделиться собственными соображениями. От начальника имперской безопасности Кейтель не сможет отмахнуться, несмотря на колоссальную занятость.

Обергруппенфюрер в сопровождении адъютанта вышел на улицу. Подскочивший водитель предупредительно распахнул перед ним дверь, и Кальтенбруннер, едва не переломившись пополам, втиснулся в автомобиль. На переднем сиденье устроился адъютант.

Кальтенбруннер любил разъезжать именно на заднем сиденье – в дороге в относительном одиночестве хорошо думается, а сейчас весьма важно сосредоточиться перед ответственной встречей с генерал-фельдмаршалом Кейтелем.

Дорога была разбита – результат недавней бомбардировки союзников. Многие здания сильно разрушены. Жители домов уже самоорганизовались и, не дожидаясь чьей-либо помощи и распоряжений жандармерии, дружно разбирали завалы; на пустырях складывали кирпичи; сгребали в ямы мусор.

Унтер-офицеры полевой жандармерии, с металлической пластинкой серебристого цвета полулунной формы на цепочке на шее, за что их называли «цепные псы», блокировали разбитые районы и, стараясь поддерживать должную дисциплину на дорогах, отправляли машины в объезд по еще целым дорогам. Возле государственных домов, требующих быстрого восстановления, под присмотром рядовых полевой жандармерии, вооруженных легким стрелковым оружием, военнопленные растаскивали завалы, загружали обломки на грузовики; небольшая группа военнопленных, видно, имевших более высокую квалификацию, заделывала пробоины в стенах.

Немецкие солдаты не любили военных полицейских, на то были свои причины: им вменялось поддержание порядка и дисциплины в частях. Именно они проверяли документы у солдат, направляющихся в отпуск. Спорить с ними было чревато: вместо положенного отпуска можно было оказаться в штрафной части.

К аэродрому подъехали с опозданием на полтора часа. Обергруппенфюрер прошел через контрольно-пропускной пункт, на котором уже немолодой дежурный, судя по орденам, успевший повоевать еще в Первую мировую, неестественно распрямил сутулую спину и стоял так до тех самых пор, пока Кальтенбруннер не проследовал мимо. Даже небрежная отмашка рукой, дававшая ему право держаться свободнее, не вынудила старого вояку расслабить натруженную в боевых походах стать.

Аэродром был хорошо замаскирован. Самолеты, укрытые камуфляжной сетью с тряпичными нашивками, напоминали травянистое покрытие; по краям поля стояли зенитные установки, на которых совсем молоденькие солдаты, опасаясь внезапного нападения, всматривались в глубину посеревшего неба.

Обнаружить взлетную полосу и самолеты было непросто. С трех километров под углом обзора в восемьдесят градусов участок местности, на котором располагался аэродром, сливался в сплошную полосу неопределенного цвета, напоминавшую поле. Ангары, жилье и штабные помещения грамотно укрыты с точностью, предписанной маскировочной дисциплиной. Немецкие летчики регулярно летали над аэродромом и указывали на дефекты маскировки. Противнику потребуется сильно потрудиться, чтобы дешифровать свои аэрофотоснимки.

На самом краю поля, зарывшись носами в землю, стояли четыре разбитых истребителя «Фокке-Вульф 190» с раскрошенными крыльями. Разведка союзников обнаружила их на прошлой неделе в ночное время при помощи осветительных бомб, проявивших через маскировочную сеть контуры самолетов. В последующие несколько дней была проведена работа по установлению ложных ориентиров, чтобы отвести вражеские бомбардировщики от настоящих целей.