Сергей Козлов - Последний Карфаген [Повесть. Рассказы. Дневники]

Тело мое прошила молния. Он утверждал то, в чем я еще сомневался, как в недавно приснившемся.

— Совсем недавно он был абсолютно свободен. У него не было даже имени, хотя вы к этому и привыкшие, но у него не было и памяти, не было никаких заскорузлых обязательств перед этим миром, кроме одного — жить и радоваться. У вас, Игорь Иванович ( я посмотрел на Игоря, он незаметно кивнул: да, мол, это тоже мое настоящее имя ), сейчас тоже нет никаких обязательств. И вытекает это утверждение из того, что вас просто выбросили, даже не обеспечив пенсионного пособия. Разве достойно такое государство таких верных солдат, как вы? Оно и обычных-то периодически предает.

— Не следует путать государство и правительство, — возразил Игорь.

— Не стоит сопоставлять термины, милейший. История располагает массой примеров, позволяющих утверждать, что любое государство, выражаемое в тот или иной период своего существования тем или иным правительством, рассматривает своих граждан, а тем более солдат, как винтики, которыми легко можно пожертвовать ради общего благосостояния всего механизма. Винтики взаимозаменяемы. Главное, чтобы резьба совпадала. А уж моральная сторона дела легко облекается в рамки необходимости или жертвенности исходя из конкретной ситуации.

— Вы можете предложить что-то лучше?

— Об этом и речь! — оживился Симон Давидович. — Мы за верность платим верностью. При этом наша верность подкрепляется массой гарантий и завидным материальным обеспечением. У нас нет ничего похожего на государство, потому что мы уже давно выше его.

— Насколько давно?

— Чуть меньше, чем существует цивилизация, — глаза Симона Давидовича напряженно сузились, проникая в наше впечатление.

— А нам, соответственно, отводится очередная роль чистильщиков? — в моих глазах он точно ничего не прочитал, кроме этого вопроса.

— Да что вы, — аж взмахнул обеими руками Симон Давидович, — мы, конечно, не брезгуем такими методами, но они являются крайними. Для того чтобы убивать, существуют убийцы, в вашем случае мы говорим о солдатах.

— У вас что, есть армия?

— В самом прямом и полном смысле этого слова.

— Наемники?

— Солдаты, которым в отличие от обычной армии платят. О которых заботятся и которых не выбрасывают на помойку истории.

— И где ваша армия выполняет боевые задачи?

— Везде. Я же сказал, что мы выше государства. При этом роль ее не менее благородна, нежели у тех, которые якобы стоят на страже родины, она защищает идею.

— Сколько мы стоим? — спросил Игорь.

— Три тысячи долларов в месяц каждый, плюс обмундирование, высококалорийное питание и месячный отпуск в любой точке земного шара.

Игорь присвистнул.

— Больше, чем в иностранном легионе.

— А то?! — включился Леня.

— Мы согласны, — вдруг решил за всех Игорь.

— Так сразу? — хитро прищурился Симон Давидович.

— А что, есть альтернатива? — спокойно выдержал его взгляд Двадцать Седьмой.

Нам с Немым ничего не оставалось, как только сохранять каменные выражения на своих лицах.

— Верность за верность, — напомнил Симон Давидович, — за предательство, сами понимаете… Даже больше, чем смерть. Смерти, вы, насколько я имею представление, боитесь меньше, чем все остальные граждане этой усталой страны. Правда, Никита Васильевич? — он попытался мне искренне улыбнуться.

— За то время, пока я Там был, я не успел определить, боюсь я этого или нет. Совсем, знаете ли, другие впечатления, — парировал я.

Какое-то время он не отводил глаз, и мне пришлось выдержать этот всезнающий взгляд. Я не мог прочитать его, а он, надеюсь, не мог прочитать меня.

Он молча протянул каждому из нас визитки, в которых, кроме адреса, было указано заранее назначенное время.

— Только не дурите, братаны, — почти вежливо предупредил Леня.

Когда они удалились за ворота, Игорь ответил на наш незаданный вопрос своим вопросом:

— Что лучше, братцы, танец на минном поле или присутствие во вражеском штабе?

Андрей Викторович снова взялся за карандаш.

«У меня есть такой же тихий домик под Краснодаром» , написал он.

— Мы даже до него не доедем, — ответил Двадцать Седьмой.

— Будем играть в разведчиков? — то ли спросил, то ли уже согласился я.

— М-да… В разведчиков, у которых нет базы, нет легенды и которые даже не знают, против кого воюют.

«От них за версту тянет новым мировым порядком» , — написал Немой.

— Ты что-то об этом знаешь, Андрей Викторович?