Уилбур Смит - Хищные птицы

Хэл понимал, что женщина, видимо, потеряла дар речи от отвращения, увидав такое. После минуты глубокого напряженного молчания, самой длинной минуты в жизни Хэла, он начал опускать рубаху, чтобы прикрыть свой позор.

Но Катинка вдруг остановила его; голос женщины дрожал, как подумал Хэл, от омерзения, так что он с трудом понял ее слова на плохом английском:

– Нет! Не надо закрывать свой стыд. Эта твоя штука выдает… Ты будешь и дальше твердить «невиновен»?

– Нет, – в отчаянии признал Хэл.

– Тогда тебя следует наказать, – заявила Катинка. – Я должна рассказать твоему отцу.

– Пожалуйста, не делайте этого! – взмолился Хэл. – Он же убьет меня собственными руками!

– Ладно. Тогда я сама тебя накажу. Поднеси поближе своего петушка.

Хэл послушно двинул бедрами.

– Ближе, чтобы я могла дотянуться! Ближе!

Хэл почувствовал, как конец его вздувшегося мужского достоинства коснулся грубой древесины досок вокруг щели, а потом внезапно, ошеломив его, сквозь щель просунулись прохладные пальцы… Хэл хотел отскочить, но Катинка сжала его крепче, ее голос стал резким:

– Стой спокойно!

Катинка опустилась на колени и придвинулась ближе к переборке.

– Не отодвигайся! – приказала она, придавая голосу суровости и гнева.

И Хэл покорно расслабился, отдаваясь настойчивости ее пальцев, позволяя им протащить сквозь дыру весь его пенис.

Катинка зачарованно уставилась на него. Она не ожидала, что юноша такого возраста может обладать подобным сокровищем. И это дивное копье вздрагивало в ее руке.

Катинка провела по нему пальцами взад-вперед и услышала, как Хэл застонал за перегородкой. Странно, но она почти забыла о юноше. То, что она держала в руках, как будто жило собственной жизнью.

– Вот твое наказание, грязный бесстыдный мальчишка!

Теперь Катинка слышала, как его ногти впиваются в доски переборки. Ее рука принялась двигаться вдоль всей длины чуда, как будто она работала челноком ткача.

Это случилось быстрее, чем она ожидала. Горячая мерцающая жидкость хлынула на ее чувствительную грудь настолько сильным потоком, что это ошеломило ее, но она не отстранилась.

Через какое-то время Катинка заговорила:

– И не думай, что я уже тебя простила за то, что ты сделал. Твое наказание только начинается. Понял?

– Да…

Хриплый голос Хэла звучал едва слышно.

– Ты должен сделать тайную дверь в этой стенке. – Катинка тихонько постучала костяшками пальцев по переборке. – Устрой так, чтобы ты мог проходить ко мне, и я накажу тебя еще более сурово. Все понятно?

– Да, – выдохнул Хэл.

– И ты должен скрыть этот проход. Чтобы никто не знал.

– По моим наблюдениям, – сказал Хэлу сэр Фрэнсис, – эта грязь и зараза сходна на всех кораблях. Не знаю, почему так должно быть, но это так.

Он отвечал на осторожный вопрос сына о том, почему так необходимо заниматься тягостным и противным делом окуривания и дезинфекции корабля. Теперь, когда с корабля сняли весь груз, а почти вся команда разместилась на суше, сэр Фрэнсис был полон решимости попробовать избавить корпус от червей. Похоже, что каждую щель в древесине заодно заполняли вши, а в трюмах кишмя кишели крысы. Во всех углах виднелись черные катышки их испражнений, а Нед Тайлер доложил, что нашел несколько вонючих дохлых крыс даже в бочках для воды.

И вот с самого дня их прибытия в лагуну береговой отряд жег древесину, чтобы добыть из золы щелок, а сэр Фрэнсис еще и отправил Эболи в лес на поиски особых трав, которые в его племени использовались для того, чтобы в хижинах не заводились отвратительные черви.

Теперь команда матросов ждала на баке, вооруженная ведрами с каустиком.

– Я хочу, чтобы каждая трещина и каждый стык в корпусе были вычищены, но будьте осторожны, – предупредил матросов сэр Фрэнсис. – Эта жидкость может сжечь вам кожу на руках.

Он вдруг умолк. Все головы разом повернулись к далекому каменному утесу, и все до единого на борту замерли, прислушиваясь.

Далекий пушечный выстрел отдался эхом от утесов у входа в лагуну и пронесся над тихой водой.

– Сигнал тревоги от нашего поста, капитан! – крикнул Нед Тайлер.

Он показывал рукой в ту сторону, где все еще висел клубок дыма, над местом расположения их стражи. Пока все смотрели, маленький черный шар пролетел к макушке самодельного флагштока на западном мысе и там превратился в красный ласточкин хвост. Это был сигнал общей тревоги, и он мог означать только одно: на виду появились чужие паруса.