Владимир Моргунов - Крутой сюжет 1994, № 01

Один из самураев поморщился.

— Санхэй-сан, Вы обещали зрелище, а это… — он не нашел нужных слов и махнул рукой.

— Друзья, — это только прелюдия. Уверяю вас, что зрелище еще впереди. Это было мясо для завтрака — и самурай снова засмеялся.

Насытившись, зверь отошел в сторону, прилег, уже не обращая ни малейшего внимания на зрителей, и стал облизывать себя, как обычная кошка. Это вызвало бурный восторг у публики. И тут сначала один, а затем и вся толпа стала вопить, выкрикивая чье-то имя.

— Чего они хотят, князь?

— Ждут продолжения, хотят увидеть в яме ниндзю. И Санхэй объяснил свой сатанинский план. Тигр сыт и поэтому прежде, чем убить пленного Судзуки, он будет играть с ним, как кошка с мышкой. Единоборства быть не может — слишком неравны силы, но ведь и ниндзя кое на что способен. Так что зрелище ожидается не хуже, чем в театре Кабуки.

Руки ниндзя были связаны. Его подвели к яме и, быстро перерезав веревки мечом, подталкивая сзади копьями, заставили прыгнуть в яму. Публика ахнула, когда ниндзя, сделав вдруг акробатический кувырок, встал на ноги. И только оказавшись внизу, Судзуки понял, какой сюрприз приготовил для него самурай. Видя, что зверь даже не смотрит в его сторону, Судзуки вдруг успокоился. Он уже не слышал, что делается наверху. Судзуки разглядывал тигра и восхищался его мощью, красотой и уверенностью. И вдруг Судзуки почувствовал неожиданный прилив сил, словно часть жизненной энергии зверя перешла к нему.

Между тем, наверху поведение ниндзя вызывало суеверный трепет и беспокойство.

— Санхэй, а ведь проклятый ниндзя не боится зверя. Я знаю повадки тигров. Они чувствуют страх. Где страх, там легкая добыча и еда…

— Вижу, — буркнул князь, — сейчас мы разозлим животное, и от нашего друга ничего не останется. Тигр слопает его и не подавится.

Тем временем Судзуки присел, поджав под себя ноги, и сосредоточился. Пальцы переплелись в замысловатый знак. Это была первая мудра — Сосредоточения. Пальцы причудливо переплетались, образуя знаки Силы, Крепости и Мощи. Невидимости и неуязвимости. И наконец, правая рука с обращенной наружу ладонью поднялась перед грудью отстраняющим движением. Левая — ладонью вверх на уровне живота. Это была мудра Бесстрашия. Замерев на мгновение, Судзуки вдруг резко вскочил. Он был молод, силен, полон энергии. Ниндзя был готов к схватке.

В зверя полетели комья глины и камни. Поднятый со своего ложа, тигр начал волноваться. Наконец, он обратил внимание на человека. Это была добыча. Иначе человека в яме он не воспринимал. Но что-то смущало зверя. Он не чувствовал трепета жертвы, ее обреченности. Это волновало и настораживало. Человек не кричал, не убегал, не забивался в самый дальний угол.

Он стоял в страшной позе и ждал. Зверь, взбудораженный криками и болезненными ударами камней, смотрел на человека.

— Ну, киска, прыгай, — доносилось сверху, — возьми его, возьми…

Длинный и толстый, как корабельный канат, хвост тигра заходил ходуном, колошматя землю. Зверь подсел, прижимаясь к земле, уши его прижались к продолговатой красивой голове. Прыгнул он неожиданно, сильно оттолкнувшись задними лапами. Все произошло в одно мгновение: прыжок и красивый, грациозный полет зверя с хищный оскалом. Ниндзя прыгнул почти одновременно с тигром. Он знал, что тигр в прыжке не может изменить траекторию. Все его действия рассчитаны на быстроту и внезапность. Значит, для того, чтобы драться с тигром, нужно опережать его во всем. Сальто под брюхом было великолепным. Зверь приземлился на пустое место — добыча ускользнула. Громкое злое рычание сотрясло воздух. Развернувшись, тигр прыгнул еще раз. Ниндзя ласточкой отпрыгнул в сторону, совершив кувырок через голову, и снова вскочил на ноги. Они ходили по кругу. Взбешенный зверь и человек, каждый раз опережающий зверя на незаметное глазу движение. Тигр, сделавший два безрезультатных прыжка, не торопился.

Глядя на зверя, поджимавшего уши и не решающегося броситься на него, Судзуки понял, что победил. Ему не нужен был острый меч, чтобы поразить зверя. Он знал уже, как ударит и, проткнув шкуру, доберется до внутренностей зверя.

Как он плакал мальчишкой, когда Учитель до невыносимой боли, до крови заставлял его и других учеников колошматить пальцами высохшие, прошлогодние фасолины до тех пор, пока пальцы не покрывались твердым, как броня, наростом. Эти тренировки были обязательными для ниндзи на протяжении всей жизни.

Рванувшись вперед, Судзуки прыгнул и, перелетев через зверя, оказался у него за спиной. Ударом кулака сверху (с такой силой бьют молотобойцы по наковальне), ниндзя перебил хребет зверя. Тот, скуля и хрипя от боли, поволок парализованные задние лапы, норовя развернуться и достать передней лапой человека. Судзуки, воспользовавшись беспомощностью зверя, нанес еще один удар прямой ладонью растопыренными пальцами. Он, как вилами, пропорол шкуру зверя и почти по локоть вогнал в него руку. Тигр несколько раз дернулся в предсмертных конвульсиях и затих.