Жорж Сименон - Крутой сюжет 1993, № 1

— Да, дожидался, пока месье Левин выходил…

— С багажом?

— Откуда вы знаете? Я тоже удивилась, что он выносит свой багаж.

— И много было вещей?

— Четыре чемодана.

— Коричневые?

— Кажется, все были коричневые. Во всяком случае, все очень хорошего качества и, по крайней мере, два из них — натуральной кожи.

— Как он вам это объяснил?

— Что ему надо срочно уехать, в тот же день, но он вернется, чтобы решить вопрос с ребенком.

— Когда он вернулся?

— Примерно через час. В сопровождении дамы.

— Вы были удивлены, не увидев ребенка?

— Вы и это знаете?!

Она заосторожничала, решив, что полиция знает значительно больше, только Мегрэ ей об этом не говорит.

— Они долго оставались в комнате втроем и громко разговаривали.

— Как будто спорили?

— Как будто спорили.

— На французском?

— Нет.

— Парижанин принимал участие в споре?

— Мало. Он и ушел первым, и больше я его не видела. Потом и месье Левин с дамой ушли. Поскольку я вышла им навстречу, он поблагодарил меня и сказал, что рассчитывает вернуться через несколько дней.

— Вам это не показалось странным?

— Если бы вы провели восемнадцать лет в гостинице, как эта, вас бы тоже ничто не удивило.

— Вы сами после убирали комнату?

— Нет, прислуга. Но и я пошла с ней туда.

— Ничего не попалось особенного?

— Окурки сигарет повсюду. Он, похоже, выкуривал больше полусотни сигарет в день. Американских. Множество газет. Он покупал почти все газеты, выходящие в Париже.

— А иностранные?

— Нет. Я уже об этом подумала.

— Вас что-то заинтересовало?

— Все как обычно: сломанная расческа, разорванное белье.

— С инициалами?

— Нет, это было детское белье.

— Белье было тонкое?

— Да, очень тонкое. Я здесь никогда такого не видела.

— Я прощаюсь, но мы снова увидимся.

— Зачем?

— Затем, что вы невольно утаили некоторые детали, которые наверняка впоследствии вспомните. У вас хорошие отношения с полицией? Она вас не очень донимает?

— Я понимаю. Но другого сказать мне нечего.

— До свидания.

И полицейские вышли на залитый солнцем бульвар и очутились в людском водовороте.

— Немного аперитива? — предложил комиссар.

— Я никогда не пью.

— Это очень хорошо. Ну, что ты надумал за это время?

Молодой человек понял, что речь идет не о том, чему он только что был свидетелем в отеле.

— Сегодня вечером я с ним поговорю.

— Ты знаешь, кто это?

— У меня есть приятель. Он работает репортером в той самой газете, где появилась сегодня утром эта статья. Но вчера я его не видел. Я вообще никогда с Ним не говорю о том, что происходит на Набережной, за что он меня все время дразнит.

— Твоя сестра знакома с ним?

— Да. Но я не думаю, что они встречаются. Если я дам знать отцу об этом, он ее вернет в Мелен.

— Как зовут репортера?

— Бизард, Антуан Бизард. У него тоже никого нет в Париже. Его семья живет в Коррезе. Он на два года младше меня и уже опубликовал несколько репортажей за своей подписью.

— Ты видишься со своей сестрой в середине дня?

— По-разному. Если я свободен и бываю недалеко от улицы Бак, мы с ней завтракаем в кафе-молочной рядом с ее работой.

— Сходи сегодня туда. Расскажи ей все, что мы утром узнали.

— Я должен это сделать?

— Да.

— А если она опять расскажет ему?

— Она обязательно расскажет.

— Вы этого и хотите?

— Иди. Между прочим, будь с ней поласковей. Не дай ей понять, что ты ее подозреваешь.

— Я не могу позволить ей встречаться с молодым человеком. Отец мне наказывал…

— Иди.

Мегрэ с удовольствием прошелся по улице Нотр-Дам-де-Лоретт и сел в такси лишь в предместье Монмартра, не преминув по пути зайти в пивную и выпить полкружки.

— На набережную Орфевр.

Потом он передумал и постучал в стеклянную перегородку.

— Давайте проедем по улице Тюренн.

Он увидел, что дверь мастерской Стювеля закрыта — должно быть Фернанда, как обычно по утрам, отправилась со своими кастрюлями в Санте.

Сидевший в баре «Гран-Тюренн» Жанвье заметил его и посмотрел в его сторону. Какую новую проверку поручил ему Люка? Он оживленно беседовал с сапожником и двумя штукатурами в белых блузах, и даже издали был виден белый цвет перно.

— Поверните налево и поезжайте в сторону площади Вогез и улицы Вираж.

Они проехали мимо «Вогезского табака», где в одиночестве за круглым столиком у витрины сидел Альфонси.

— Остановитесь на минутку.

— Вы выйдете?

— Да. Подождите меня, я недолго.