Андрей Воронин - Банда возвращается

— Старо — как мир!.. Но сказать тебе об этом, кроме меня, некому. Первым лицам не до того, а остальные побаиваются. Только меня тебе нечем напугать. Меня, брат, уже и смертушка не пугает…

— Крот у меня сидит, Прокофий, — объяснил, словно пожаловался, генерал Кожинов. — Вот в чем закавыка. Вот откуда накладки. Теперь понял?

Старик не мог не согласиться:

— Это, конечно, причина.

— И активизировался он, начал землю рыть именно сейчас, в ответственный момент: когда убийство в Кремле, когда выборы на носу…

Старик посочувствовал:

— У него, брат, работа такая…

— Ну вот и зови своих бойцов. Не говоря только, что у тебя с ними связи нет.

— Чтобы я поверил, еще одно слово ты должен сказать.

Кожинов отлично понял, что имеет в виду Прокофий:

— Хорошо. Гришка Отрепьев. Достаточно?

Старик с минуту помолчал.

— Да. Куда присылать молодых?

— Ко мне на дачу, Виктория знает где. С двенадцати до двух я буду ждать их там. Отбой?

— Как с Викой поступишь?

Кожинов хмыкнул в трубку:

— Совсем не заметить ее взбрыков я, сам понимаешь, не могу. Но буду спускать дело на тормозах… Пошлю твою красавицу в Ярославль подальше с глаз…

— А майор?

— Ас майором пусть ФСБ разбирается, у меня к нему претензий нет. Не понимает просто ни черта.

— Ты мне зятя не хай, — прохладно посоветовал Прокофий Климентьевич.

— Зятя? — у генерала Кожинова вытянулось лицо. — Ну и ну… Когда только люди успевают все?

Бондарович и Макарова, 10 часов утра, 26 марта 1996 года, набережная Москвы-реки.

Виктория медленно вела машину по набережной, изредка поглядывала в зеркальце заднего вида.

— Оружие сдавать не надо, — сказала Макарова Борису, — но воздержись от всяких дурацких идей. Учти, мне известны твои слабые стороны…

Борис, которого за последнюю минуту дважды назвали дураком, нисколько не обиделся. А главное, вел себя спокойно… Называйте как хотите, лишь бы поездка обошлась без силового контакта и других неприятностей. А за дурака он еще успеет и обидеться, и рассчитаться.

— Что вы хотите от меня? — резким тоном спросила Елена Борисовна. — Вы отдаете себе отчет, на что пошли?

Это можно квалифицировать как шантаж и похищение высокого должностного лица и члена семьи Президента.

Виктория резко повернула руль вправо и затормозила у бордюра:

— Если вы не желаете с нами разговаривать, то вольны в любую минуту покинуть машину и отправляться по своим делам, Елена Борисовна!

Банда кивнул;

— Действительно, силой вас тут никто не удерживает.

Мы предпочитаем договариваться полюбовно.

Принцесса бросила за окно рассеянный взгляд:

— Куда вы меня везете?

— Не разговаривать же посреди площади, — пожала плечами девушка.

Александр указал вперед:

— Поехали, Виктория.

Девушка плавно тронулась с места:

— Сейчас свернем и остановимся где-нибудь в тихом месте на набережной. И нам никто не помешает переговорить, — она бросила быстрый внимательный взгляд на Принцессу. — Что с вашим лицом, Елена Борисовна?

Елена ухмыльнулась:

— На шлюху похожа по вашей милости — это чтобы кто-то случайно не узнал.

Виктория подавила невольную улыбку:

— Извините, пожалуйста, это никак не входило в наши планы, — и ловко тормознула на набережной. — Вот здесь и постоим. Тихое место, хороший обзор…

Елена слегка закапризничала:

— Я надеюсь, вы доставите нас назад к машине? Или мы будем ловить такси?

— Доставим в лучшем виде, — Виктория оглянулась на телохранителя. — Борис, погуляй вокруг машины.

— Не положено, — хмуро ответил он.

— Видишь ли, тебе же спокойней будет, — объяснила Виктория. — Мы будем говорить об очень серьезных вещах…

— Не положено…

— Выходи, — рассердилась Елена. — Совсем дурак стал?

Борис вздохнул и заворчал:

— Работа есть работа. И есть ответственность. Случись что…

— Считай, уже случилось, — перебил его Александр. — Страшнее не будет.

Телохранитель, сделав угрюмое лицо, начал выбираться из машины. Елена молчала, сумрачно смотрела ему в спину.

Борис, получив третьего «дурака» за столь короткий отрезок времени, вышел и стал столбом перед бампером, упершись взглядом в лобовое стекло.

Принцесса повернулась к Виктории;

— Итак, что вам от меня нужно?

— Возникло подозрение, Елена Борисовна, — официальным тоном начал Александр, — что Виктор Смоленцев был убит по вашему приказу, скорее всего, вот этим самым ревностным дураком.