Юрий Костин - Русский

— Мне кажется, я понимаю вас, — отозвался Антон.

— Но я не такой, — продолжал словоохотливый Эдик. — Скажу я вам: одесситы завистью не болеют.

— Да, красивый город…

— Бывали у нас?

— Приходилось, — отчего-то соврал Антон и тут же пожалел об этом, поскольку Эдуард вполне мог начать детальные расспросы: что, да как, да где…

На всякий случай Антон поспешил перебрать в памяти «одесские термины». Получилась полная несуразица: «Малая Арнаутская», «Привоз», «с Одесского кичмана», «биндюжник», «вы хочете песен? их есть у меня», а еще «Молдаванка» и «Пересыпь».

Не пригодилось, поскольку таксист уже успел переключиться на другую тему.

— Слышали, какой у нас тут шалман имеет место? — поинтересовался он, обходя по крайней левой полосе сверкающую хромом фуру. Антон засмотрелся на это чудо техники. Да, то была типичная американская грузовая машина, дом для шофера-дальнобойщика, олицетворение его натуры, фасад жизни, произведение искусства…

— Какой? — спросил Антон.

— Да я про этого чебурашку, прости Господи, про нашего будущего нового президента. Если он победит на выборах — жди черного расизма. Нет, вы не подумайте, я к ним нормально отношусь. Просто как-то… ну, вы понимаете… некому их заставить работать, скажу я вам. Все сидят на велфэр, а это развращает. Нарожают себе детей, а кормятся сами с пособий за многодетность. А мы еще удивляемся, с чего это Америка так заметно потемнела? Порядка нет никакого.

— Странно, — заметил Антон. — Я как раз всегда считал, что тут полный порядок, потому что все прозрачно, по закону, общество живет согласно социальному договору…

— Вы не понимаете. После Буша тут надо все разгребать, извините за выражение, совковой лопатой. Нам бы Путина на пару месяцев, вот це было б дило! Знаете, что я вам скажу? Наша мишпуха готова оплатить этот чертов квадратный метр границы, через который мы проведем сюда вашего Путина, чтобы он навел-таки порядок в нашем Белом доме!

Антон рассмеялся:

— Лихо придумано!

— Послушайте, я вам говорю: порядка в этой стране нет, и дальше будет только хуже!

— А вернуться не хотите?

— Э… И что я буду там делать? Кому я нужен в России, а тем более в Украине, куда теперь навсегда сослали мою Одессу? Кстати, подъезжаем, — сообщил Эдик, паркуясь у входа в отель. — Вот ваша гостиница, а там, видите, — Санта-Моника пир, а дальше Малибу. Если хотите, звоните, я приеду, вам устрою экскурсию. Ну, счастливо.

— Визитку вашу дадите? — спросил Антон, протягивая водителю сорок пять долларов — деньги за проезд и чаевые.

— Отчего же… Да только вы не станете звонить.

— Как так?

— Вы не понимаете! Я давно работаю в такси. Вот вы и имени своего мне даже не сказали, да и ладно. Удачи вам!

Пробудившись утром следующего дня, по причине разницы во времени — раньше раннего, Антон обнаружил под дверью номера записку. Ее содержание не могло не удивить и не порадовать. В записке говорилось, что из аэропорта привезли его недостающий багаж и он может быть доставлен в номер в любой удобный момент.

Антон незамедлительно позвонил консьержу. Ему показалось, прошла целая вечность. Наконец в номер постучали. На всякий случай Антон посмотрел в «глазок», и сердце бешено заколотилось. За дверью стояла группа людей в форме… вроде бы американская полиция. Антон отпрянул от двери, огляделся по сторонам.

Антон Ушаков все еще курил свою первую послеполетную сигарету, стоя на выходе из терминала, а сотрудники американского Департамента внутренней безопасности уже успели доложить Джорджу Стайкеру о пересечении границы США интересующим его лицом.

Для Стайкера это было доброй вестью — его догадка подтвердилась. Однако за хорошей новостью следовало разочарование: у «объекта» ничего подозрительного не нашли, никаких пластин или табличек. В багаже у него вообще не было ни одного металлического предмета. Да и вел себя парень спокойно, держался уверенно. Такое поведение непрофессионала безошибочно выдает в нем честного обывателя, ни в чем не замешанного.

Выходило, что Стайкер ошибся. Или недооценил таланты господина Ушакова. То ли «объект» действительно ни при чем, то ли успел кому-то передать артефакты. Правду можно было узнать только у него. Но каким образом? Задержать и накачать ЛСД? Чушь какая-то…

Стайкер, конечно, не был святым. Он, в отличие от большинства своих соотечественников, не находил ничего плохого в дозированном применении «интенсивного дознания» по отношению к террористам и их пособникам. Но он не обладал полномочиями применять к Антону Ушакову пытки или воздействовать на его нервную систему. Просто для этого не имелось абсолютно никаких оснований. Опять же, он решил не беспокоить свое непосредственное руководство докладами о ходе операции… до поры до времени.