Вячеслав Миронов - Кирпич из Лондона

— А раньше не читал? — вскинулся Щукин.

— Не был замечен.

— На отдыхе приобщился к чтению. Похвально. Что читает? Беллетристику?

— Нет. Историческую литературу. Как отечественную, так и зарубежную. И классику. Русскую. Читает на работе во время обеденного перерыва, во время ожидания мероприятия. Вот список литературы. — Уланов положил на стол листок бумаги и придвинул его полковнику.

Тот прочитал и удивленно вскинул глаза на майора:

— Откуда такие подробности?

— Рядом с домом и работой Кушакова два книжных магазина одной сети. Кто-то продал клиентскую базу покупателей, обладателей дисконтных карт и прочего. Отдел «К» из местной милиции взял одного из сбытчиков баз. У меня там добрые знакомые, получил копию, оттуда и вытащил. Вдобавок прогулялся по паре библиотек, там Кушаков тоже является постоянным клиентом. Выписал из формуляров, что он берет. Так что список полный, полагаю.

— Молодец, хорошо отработал. Вопрос у меня один возник. Когда мы проводим мероприятие, даже когда ты не инициатор — ответственный за организацию и проведение, что ты делаешь? Книги читаешь?

— Нет, конечно, — повел плечами Аркадий Викторович. — Жду. Нервничаю. Думаю.

— Вот именно. А у Кушакова, получается, железные нервы. Позавидуем ему. Что еще известно? Про его зарубежную любовь?

— Известно мало. Только то, что зовут Элла. Показывал фото. Симпатичная блондинка, ничего особенного, по мнению окружающих. Говорят, что у нас в городе девушки намного симпатичнее.

— А в городе у него есть девушка?

— Была, они даже пытались вместе жить, квартиру сняли. Но мать Кушакова — женщина властная, добилась, чтобы они разбежались. Мол, не его круга девушка. Считает, что подруга у сына должна быть или из очень богатой семьи, или из властных структур. Это удалось узнать после опроса «втемную» агентом подруг бывшей и самой бывшей.

— Понятно, — усмехнулся Щукин. — Что такое любовь, ему неведомо, мама запрещает. Мужику уже за тридцать, а все за мамину юбку держится. Вернемся к его финке. К Элле. Как он поддерживает связь? По телефону много не наговоришься, без штанов останешься. Скайп? Интернет-переписка?

— Не поверите, обычные письма.

У полковника немного округлились глаза от удивления:

— Это шутка? В наше время? Он вообще интернетом пользуется? Молодой же человек.

— Не шутка. У Кушакова масса фотографий, как напечатанных, так и электронных, на которых он и Элла. Но при этом он утверждает, что у них обычная почтовая переписка.

— Когда я был юным студентом, — задумчиво проговорил полковник, — то переписывался с одной девушкой. Так ждал ее писем. И потом носил их с собой. Перечитывал, считай, почти наизусть заучивал. Хвастался перед товарищами, зачитывая отдельные отрывки из писем. А Кушаков?

— Нет, — отрицательно покачал головой Уланов. — Никто ни разу не видел писем от Эллы, никто не видел, как он пишет ей письма на работе. Хотя, казалось, если у него такие железные нервы, то вместо чтения художественной литературы мог бы писать героические письма. Как в армии: «Здравствуй, дорогая мама, извини за плохой почерк. Пишу карандашом, зажатым в зубах на оторванной ноге убитого товарища». Думаю, что майор с оперативным опытом мог бы заворожить юную иностранку рассказами, как он борется с русской мафией, чтобы она не проникла на благословенный Запад.

— Вот и мне тоже подозрительно, что эта Элла — просто ширма. Если он не цитирует письма своей возлюбленной, не хвастается отношениями с ней, давай обратимся к первоисточнику, к их переписке. Готовь документы для суда на разрешение проведения оперативно-разыскного мероприятия «Контроль почтовых отправлений». Сам у начальника управления получу согласование и в суд сам схожу, чтобы вопросов не возникло.

— ОРМ «Контроль технических каналов связи», может, тоже сразу «зарядить», весь его интернет-трафик контролировать?

— Пока не надо, — задумавшись, ответил Щукин. — Как шефу объяснить, да и в суде тоже проблематично будет. Получается, что нарушаем неприкосновенность личной жизни майора милиции, а кроме слабых косвенных подозрений, у нас с тобой на руках ничего нет. Так что сам пойду обосновывать. Если у них на самом деле личная переписка интимного характера, снимем с контроля. Но нужно убедиться в этом. Провал вербовки в Америке указывает на Кушакова. Пусть косвенно, но указывает. Мы должны полностью исключить его из круга подозреваемых или, наоборот, сконцентрироваться именно на нем. А без ОРМ «КПО» я не вижу, как это сделать. Не вызывать же его и не предлагать проверку на полиграфе. — Полковник снова задумался, потом легко ударил по столу открытой ладонью, словно точку поставил: — Готовь к утру пакет документов. В постановлении распиши про неумелый вербовочный подход к Архипову и о том, как след привел к Кушакову.