Александр Тамоников - Ледяное взморье

— Смеешься? И близко не подойдет.

Они прошли в гостиную, оттуда в просторный холл, богато обставленный. Повсюду были массивные диваны, кресла, резные столики, ковры, горела огромная хрустальная люстра — не иначе из какого-нибудь театра. На диванах и в креслах сидели полуголые девицы, на их лицах, словно приклеенные, играли похотливые улыбки.

Навстречу поспешила владелица борделя:

— Герр Кесгер, герр Рейтель, для меня большая честь принимать таких гостей!

Начальник гестапо оборвал ее:

— Меньше слов, Ева. Где дамы, которых вы приготовили для нас?

— О, это очень хорошие девочки! Обеим по восемнадцать лет, но опыта им уже не занимать. Одна пышечка, герр Кесгер, ведь вы предпочитаете полненьких?

— Да. Где она?

— И Марта, так зовут девушку для вас, герр Кесгер, и Илга, это дама для вас, герр Рейтель, ожидают в апартаментах второго этажа. Я провожу.

Они поднялись на второй этаж, где располагались два входа в апартаменты. Там было все: и дорогая мебель, и широкая кровать, и накрахмаленное белье, и душ с горячей водой, и туалет. Посреди гостевой комнаты, у дивана, стоял передвижной столик с разными спиртными напитками.

Офицеры остались довольны и разошлись по комнатам.

Рейтель увидел девушку с распущенными светлыми волосами. Молоденькую, фигуристую, призывно улыбающуюся, в одном пеньюаре, который практически ничего не скрывал. Она поднялась навстречу Рейтелю:

— Добрый вечер, дорогой.

Оберштурмбаннфюрер грубо толкнул ее на диван:

— Какой я тебе дорогой, шлюха? Ты вещь, я твой хозяин, я пользуюсь тобой, ты исполняешь мои желания, за это я плачу, и — без притворства, естественно. Понятно?

— Да, герр… как мне вас называть?

— Просто «господин».

— Да, господин.

— Откуда ты родом?

— Из Риги.

— Здоровая?

— Абсолютно, у меня есть все справки врачей. Госпожа Поднис заставила меня сегодня пройти медицинский осмотр.

— Правильно сделала, потому, что если ты заразишь немецкого офицера, тебя отправят ублажать охрану концлагеря, и это — в лучшем случае. Не будем терять время. В 2 часа я должен уехать.

— А госпожа Поднис говорила…

— Плевать мне, что говорила твоя госпожа, слушай меня.

— Да, господин. Может, выпьете чего-нибудь?

Рейтель поспешил отказаться:

— Нет, пить мы не будем, я за рулем, и мне еще предстоят дела. Ты тоже не будешь ни пить, ни курить. Терпеть не могу, когда от женщины исходит запах спиртного и табака. Ложись в постель. Я скоро подойду.

— Слушаюсь.

Девушка порхнула в спальню, прикрыв за собой дверь.

Рейтель подумал, как же все-таки нехорошо получилось. И почему он не придумал другого способа обеспечить себе алиби? Можно было, скажем, поехать к помощнику начальника СД. Хотя нет, тот любитель играть в карты, задержал бы на всю ночь. Здесь же он с начальником гестапо. Никому и в голову не придет допрашивать его, Кесгер же закроет рот и Илге, и Еве.

Вздохнув, он разделся, прошел в ванную. Несколько минут плескался под горячей водой. Обернулся полотенцем, прошел в спальню.

Илга притворно протянула к нему руки:

— Иди ко мне, мой господин, я так ждала этой минуты.

— Не надо переигрывать, Илга. Знаешь, с чего следует начать?

— Нет, я даже не представляю, что вы предпочитаете.

— То же, что и большинство твоих клиентов.

Она похотливо улыбнулась, блеснула подведенными большими глазами.

— Ну, тогда начнем с этого…

В 1.20 Рейтель стал одеваться.

Расстроенная Илга спросила:

— Это все?

— Да, деньги за ночь на столике с вином, там вдвое больше обычной таксы.

— О, весьма благодарна, вы только госпоже Поднис не говорите, сколько вы мне заплатили, а то она лишнее отберет.

— Хорошо, но и ты скажи, если кто-то вдруг спросит, что я был у тебя всю ночь, до 6 утра и ушел черным ходом.

— Конечно, — хитро сощурилась девушка. — Я скажу то, что вы приказали. А кто может спросить?

— Скорее всего, никто, кроме брата моей жены.

— Не беспокойтесь, вы не попадете впросак.

Рейтель застегнул ремень и черным ходом, который показала ему Илга, вышел из борделя. Сел в машину и поехал по ночному городу. Ему встречались патрули, но, разглядев номер машины, отходили в сторону: с СС никто не хотел связываться.

В 2.40 советский разведчик поставил «Фольксваген» за углом дома по улице Аспарос. Шелестов был предупрежден, ждал.

Ремезов спросил его:

— Ты определил, кто поедет к объекту?

— Я и Сосновский!

— С немецким языком и в форме гауптмана, — задумчиво произнес Рейтель. — В принципе это лишнее, хотя как знать.