Александр Тамоников - Ледяное взморье

— Я подъеду сюда?

— Зачем? Давай в 22.00 у дома Поднис.

— Хорошо.

— Интересно, что ты наплетешь Инге? Впрочем, она тебе не жена и не станет таковой. Никуда не денется. Примет все как есть.

— Ты прав. Вот только правду ей я говорить не буду. И она не узнает ее, ведь так, Болдер?

— Не узнает.

— Все, в 22.00 у дома Поднис.

— Я позвоню этой старой латышской кляче, чтобы подготовила нам лучших своих шлюх.

— Давай.

От гестапо Рейтель поехал к дому Янтуш, сказал Инге, что сегодня ночью будет занят, не вдаваясь в подробности. Он был уверен: если начальник гестапо сказал, что никто не узнает о посещении борделя, то так оно и будет. Ну а короткую вынужденную связь они с Ингой как-нибудь переживут. Это надо для дела.

С улицы Солтес Рейтель поехал на окраину, на улицу Аспарос.

О его появлении Шелестову тут же доложил находившийся на чердаке Коган.

Максим встретил Рейтеля в прихожей. Они пожали друг другу руки, прошли в гостиную. Рейтель закурил:

— Разведку можно организовать примерно в 3.30.

Шелестов удивился:

— Почему так поздно? Вернее, рано?

Ремезов объяснил:

— Потому, что где-то до 2.30 я с начальником гестапо буду в борделе.

— Не понял, где будешь?

— В борделе. Это самое прекрасное алиби.

— Зачем тебе алиби?

— С тех пор как начал функционировать объект, мои передвижения могут контролировать люди бригаденфюрера Айкеля.

— В общем, перестраховываешься.

— Да. Если контролеры есть, то они увидят, что я с начальником гестапо был в борделе. Сидеть всю ночь возле публичного дома они не станут. Успокоятся и уйдут. Я подъеду сюда, заберу группу, состав ты определишь сам.

Шелестов сказал:

— Но контролеры могли видеть, как ты сейчас приехал сюда?

— Естественно. И в этом нет ничего подозрительного. Я открыто арендовал этот дом. А вот для чего? Пусть ломают голову, хотя можно пару раз привезти сюда Ингу. Но это потом. У вас тут все чисто?

— Да.

— Хорошо. Готовь своих разведчиков, я подъеду, и мы окружной дорогой отправимся в район объекта.

— Ты не сменишь машину?

— Она моя защита. Если меня остановят жандармы, то быстро отстанут, потому что не имеют права осматривать ее.

— Но тогда о нашей поездке могут узнать контролеры бригаденфюрера.

— И что? После пылких утех с проституткой я решил внезапно наведаться на объект.

— А ты на самом деле собираешься туда?

— Придется, Максим. Но это ненадолго. Я высажу вас в безопасном месте, откуда виден объект, и проеду на территорию. Подниму караул, охранную роту или руководство, с этим определюсь на месте. Быстренько проверю и вернусь обратно. Подберу вас и доставлю окружным путем сюда. Контролеры, если они есть на той дороге, да еще глубокой ночью, не смогут сопровождать мою машину. А в Риге мне никто не страшен. После разведки приступим к планированию.

— Надо обдумать вопрос эвакуации. С твоим объектом мы справимся, наведем авиацию, как-нибудь вытащим предателя Грунова. Вопрос: как уходить за линию фронта?

— Есть у меня одна идейка, но ее надо проработать.

— Хорошо, что есть. Надеюсь, не морской вариант?

— Нет, он не пройдет. Но не торопись, я же сказал, идею еще проработать надо. Чем я и занимаюсь одновременно с вашими делами.

— За свою голову не опасаешься? — улыбнулся Шелестов.

— Не понял, — насторожился Ремезов.

— Переваривая столько планов, можно с ума сойти.

— Я привык.

— Что? Сходить с ума? — рассмеялся командир диверсионной группы.

— Привык усиленно работать мозгами, — вполне серьезно ответил разведчик и добавил: — Ладно, мне пора, надо еще домой заехать, потом в бордель. Эх, очередная бессонная ночь — вот что может свалить. Хроническое недосыпание, а не мысли.

— Ты уж постарайся до окончания операции продержаться, — улыбаясь, попросил Шелестов.

— Что не сделаешь для родного ведомства? Я поехал, не провожай!

Рейтель отправился к себе на Арсенальную.

Шелестов проводил его из окна, стараясь не трогать занавеску. Посторонних не было. Но опытный разведчик обязан учитывать все обстоятельства работы, в том числе и чисто теоретические.

Рейтель и Кесгер встретились у борделя — обычного с виду двухэтажного дома, бывшего когда-то доходным домом одной из еврейских семей. Было ровно 22.00.

— Ты пунктуален, Марк, — улыбнулся гестаповец.

— Ты тоже.

— Это в крови у нашей нации. Нас уже ждут.

— Если ждут, то пойдем. Надеюсь, патруль в публичный дом не заглянет?