Микки Спиллейн - Охотники за девушками

Надзор за такими людьми ведется по-разному. Например, он мог жениться на женщине, которая выслушивала его и передавала мысли и секреты нужным людям.

Однажды сенатор Нэпп все понял. Точно определил, кто враг, нашел его в собственном доме. Он устроил западню, спрятав в сейф якобы важные документы. Однажды ночью, когда его враг, его жена, открыла сейф, чтобы ее соотечественник сфотографировал эти бумаги и переправил их своему руководству, он спустился вниз, увидел ее и проклял. Но он ввязался в игру, которая была ему не под силу.

Скажем, она убила его. Это уже не имеет значения. Она была так же виновата, как и тот, другой. Они изобразили ограбление, спрятали револьвер, и она вызвала полицейских.

Но этим все не кончилось. Та же самая женщина вела себя в Вашингтоне, как одна из лучших хозяек, чтобы продолжать выслушивать своих гостей и опять-таки передавать полученные сведения. Она была настолько сильной, что смогла составить часть Дракона. Он был Зубом, а она Когтем, оба шпиона — оба террористы, оба злейшие враги этой страны. — Я услышал усилившийся шум льющейся воды из душевой. — Все сходило хорошо, пока не убили Ричи Коула. Зуб опять использовал то же оружие. Я тебе уже говорил, что совпадение — страшная вещь. Я бы даже сказал, не совпадение, а судьба.

Ричи, Лео и Велда все были тесно связаны. Я слишком долго был глупцом, не мог понять это. Но такие, как я, не бывают глупцами долго. Все меняется. Ты либо погибаешь, либо умнеешь. Наконец я все понял.

Помнишь, когда Дракон выстрелил в радио, ты вздрогнула. Я подумал, что от страха: черт, беби, это была ярость оттого, что он мог попасть в тебя. Позже ты позвонила ему, не так ли? В этом доме очень хорошая акустика, беби. Разговариваешь внизу, а звуки разлетаются повсюду. Голос у тебя был безумным. Я слишком увлекся бумагами твоего мужа, чтобы зафиксировать на этом внимание.

Теперь же все закончилось. Зуб пригвожден, а ты до сих пор этого не поняла, беби. Дракон на привязи, скажем так. Его посадят на электрический стул, и весь мир узнает почему. Он не нашел Велду. Она способна раскрыть секреты важнейшей шпионской организации в мире. Понимаешь, беби, я знаю, где Велда. Дело в том, что Ричи Коул дал старику Дивею, владельцу газетного киоска, письмо, в котором говорилось, куда Алекс Берд доставит Велду. Это надежное место, и ей было приказано оставаться там, пока кое-кто из нас не приедет за ней. Он уже никогда не сделает этого. Только я. Дивей положил письмо в журнал. Каждый месяц он оставлял для меня мой любимый журнал «Кавалер». Я уверен, оно будет там, когда я вернусь в город. Я возьму его, и оно сообщит, где находится Велда.

Я закончил одеваться. На моей одежде еще оставалась кровь, но это уже не имело никакого значения.

— Это все мои умозаключения. Могу ошибаться. Я любил другую женщину, Велду. Но я любил и тебя. Я должен пойти за ней, и ты это знаешь. Если она жива, я должен найти ее. Разгадка лежит в одном из моих журналов.

Она перестала мыться, послышался характерный звук, похожий на всхлипывание.

— Я могу ошибаться, Лаура. Могу увидеть ее, и не захотеть. Если я ошибаюсь насчет тебя, то вернусь, но я должен все узнать.

Это была проверка. Лаура либо выдержит ее, либо нет. Середины здесь быть не может.

Я дотянулся до двухстволки в углу, засунул барабаны глубоко в мокрую глину и еще покрутил ружье, пока не убедился, что оба ствола полностью залеплены глиной. Затем я положил оружие на место и открыл дверь.

Солнце давно скрылось за горами. До города были сотни миль, но я опять возьму машину, и это не займет у меня много времени. Я увижу Пата, и мы снова станем друзьями. Хью получит для себя эту историю, а Велда… Велда?

Я пошел прочь от душевой и услышал, как Лаура окликнула меня:

— Майк, Майк!

Я повернулся на звук ее голоса. Она стояла там, олицетворяя собой женскую красоту, но глаза ее метали молнии. Лаура наблюдала за мной поверх барабанов ружья, взгляд сверкал от фантастического желания убить.

Голубоватая сталь ствола и ее красные ногти резко контрастировали. Пальцы ее побелели от напряжения, еще доля секунды, и механизм ружья придет в движение.

— Майк! — Ив этом голосе были и ненависть, и желание, и месть, и сожаление.

— Прощай, беби, — тихо произнес я.

Когда я повернулся и сделал несколько шагов, то услышал за собой невероятный грохот, так как она нажала оба курка одновременно.