Дмитрий Красько - Отпущение грехов

Открыв, наконец, дверь, я прошмыгнул в номер, прикрыл ее за собой и, подперев спиной, тяжело вздохнул. Господи, спаси и сохрани душу раба грешного твоего Вадима, который жизнью жил неправедною, который отправил на тот свет не один десяток человек, который считал, что нет на свете крови, способной его удивить, и нет на свете смерти, способной ввергнуть его в ужас. За эти два дня ты, в горней милости своей, напихал рабу своему Вадиму полную запазуху кровавых пейзажей, поразивших его до глубины души, и смертей, ввергших его в пучину кошмара. Хорошо хоть – не безумия.

С Богом так не говорят, да? Я злой стал? Ну что ж, это не удивительно – при том раскладе, который имелся у меня на руках. Удивительно, что я при этом еще не кусаюсь. В общем, спасибо тебе, Господи, что раб твой Вадим пока не свихнулся. Значит, это впереди. Каким весельем взгреешь ты меня на пути в мир умалишенных?

Переведя дух, я вдруг сообразил, что телефон звонит, не умолкая. Это был не такой звук, как у Ружина – резкий, заставляющий вскакивать и прятаться в туалете. Это было весьма мелодичное, хоть и малоприятное по случаю механического происхождения, переливание звуков из динамика в микрофон и обратно. Как переливание из пустого в порожнее.

Я подошел к аппарату и снял трубку:

– Открыто, войдите.

– Куда я попал? – спросил дребезжащий голос.

– А куда вы целились? – в свою очередь спросил я.

– Мне нужен номер некоего Николаева.

Я чуть было не брякнул, что никакие Николаевы здесь не водятся, вымерли, как динозавры, еще до вторжения Наполеона, но вовремя вспомнил, что, собственно, согласно последней могучей воле родного комитета госбезопасности, или как там его сейчас обзывают, Николаев – это мое родное на данный момент рекло. Под которым меня и знают работники «Сибири».

– Николаев на проводе, – сказал я.

– Что у вас там происходит?

– Глубокий пардон, – я даже опешил. – А с кем это я общаюсь, если, конечно, не секрет?

– А-а, черт! – угрюмо сказал голос. – Все равно не до церемоний. Полковник Федеральной службы безопасности Ацидис. Так что у вас, в конце концов, происходит? Я позвонил Ружину, чтобы предупредить его – никому дверь не открывать! А потом какой-то грохот, шумовые помехи и – тишина. Вы в курсе событий? Вы же его напарник?

– Ну да, – сказал я. – Только теперь, получается, бывший напарник. Вы слегка опоздали со своим звонком. Я как раз открывал дверь. Ружин мертв.

– Ч-черт!.. – скрежетнул зубами невидимый полковник. – Досада какая… Я обещал Ружину при встрече, что мы со своей стороны сделаем все возможное для вашей безопасности, раз уж дело так обернулось. Но сектанты оказались расторопнее. Когда наши люди прибыли к объекту, «Вестники» уже замыкали вокруг него кольцо. Мы взяли всех, но оставалась вероятность, что кто-то проник в гостиницу. Ма-аленький такой шанс. Они им воспользовались, да? Ну, а с вами-то все в порядке?

– Шиза косит наши ряды, – грустно сообщил я. – Но я пока держусь. Хотя с каждым часом шизею все больше.

– Что с нападавшими?

– Он был один, – сказал я. – Хотя, если вас послушать, их тут еще целое стадо может пастись. Но этого я убил. Застрелил. Пуля в лоб – и на боковую.

– Хорошо, – сказал полковник. – Сидите в своем номере и ни в коем случае не покидайте его. Если в номере Ружина остались ваши следы, не беспокойтесь о них. Мы к этому делу полицию даже на пушечный выстрел не подпустим. Все расследование будем вести сами. Уже ведем. Так что сидите и ждите. Условный сигнал – два спаренных стука в дверь. Я скоро подъеду.

– Вы сами? – удивился я.

– Ну да, – подтвердил он. – А что тут такого? Или я по голосу – дряхлый дедушка, из которого песок сыплется?

– Да нет, – соврал я. – По голосу – не сыплется. Но, мой генерал, а как же конспирация?

– Мне говорили, что вы даже близко не наш, Николаев, – холодно сказал дребезжащий полковник. – Вам, вольному стрелку, такое понятие, как субординация, наверное, незнакомо. Но все-таки постарайтесь держать себя в руках.

– Да, мой генерал, – я усмехнулся. – Так как на счет конспирации?

– Ну, хорошо, – устало вздохнул он. – К черту конспирацию, говорю, раз игра пошла в открытую. На вас, если не ошибаюсь, сегодня тоже было совершено покушение. Так вот, скрываться больше не считаю нужным. Как говорится, карты на стол. Пусть они знают, что вы связаны с нами. Тем более что они все равно уже знают.

– Круто вы загнули, – уважительно протянул я. – Сами не запутаетесь?

– Не должон, – полковник нервно хохотнул. – У меня там еще одно дело есть. Ружин, в отличие от вас, машину взял не в агентстве, а у администратора. Он сам сообщил об этом. Вот я и хочу ее вернуть, чтобы накладок не было. Ну ладно, Николаев, давайте обоюдно заткнемся. Чем раньше мы это сделаем, тем раньше я буду у вас…