Александр Тамоников - Он, она и патроны

— Не обращай внимания, не вздумай нервничать или распускать руки. Будет заигрывать — веди себя вежливо и твердо. Скажи человеку, что ждешь невесту. То есть информации о будущем теракте у тебя нет и предположить тебе нечего?

— Мне кажется, они скоро приедут, назад в отель не вернут…

— Тебе оставили средство связи?

— Нет, пользоваться телефонами запрещено, лучше не рисковать…

Андрей вздрогнул, уловив движение в полумраке. По лестнице наверх бесшумно бежала Нора.

— Русские идут… — взволнованно прошептала она.

«Что, уже?» — чуть не сорвалось с языка. Но Андрей вовремя сообразил, схватил Мансура за руку, вытолкал в коридор. По лестнице поднимались двое, приглушенно переговаривались. Ворчал мужчина, женщина что‑то энергично ему доказывала. Где их носило в столь поздний час? Променад вдоль моря перед сном?

— Мансур, беги в номер! — зашипел Андрей. — Да не топай как слон, тихо закрой дверь… Все, парень, удачи, не забывай про окно…

Мансур шмыгнул к себе, Андрей с Норой заскользили дальше, на противоположную лестницу, и затаились за углом. В противоположном конце возникли двое. Мужчина что‑то бубнил. Они остановились в середине коридора. Их номер находился рядом с номером Мансура — по диагонали. Какое‑то время они возились с ключом — до этого отеля еще не дошла мода на чиповые устройства. Раздался подозрительный звук, напоминающий шлепок по заднице. Женщина хихикнула, и парочка растворилась в номере. Стало тихо.

— И что? — прошептала Нора. — Обычные не очень воспитанные туристы. Будем их подозревать?

— Будем, — кивнул Андрей. — Будем подозревать ВСЕХ. Пошли в номер…

Продолжалась странная ночь. Несколько раз он выглядывал в окно. Фрамуга этажом ниже была приоткрыта. Дежурить всю ночь было глупо. Он связался с Веприным, приказал группе покинуть «Белла Грация» в арендованной машине, оседлать дорогу от отеля «Вилла‑Рибера» и сообщать о каждой машине, подходящей к отелю. «Поспите в машине, не развалитесь».

За всю ночь к отелю не подъехала ни одна машина! Никто не выезжал. Дважды на связь выходил Смолич — в два часа ночи и под утро, — докладывал, что «на посту и вблизи поста никаких происшествий». Он лежал на диване в гостиной у открытого окна — толком не раздевался. Несколько раз вставал, курил в открытое окно, прислушивался к звукам из спальни. Нора ворочалась, скрипела кровать. Андрей тоже наконец лег, но сон никак не шел.

Уснул он лишь в четыре утра. К восьми был уже на ногах, постучался в спальню, ехидно интересуясь, почему агенты ЦРУ такие сони. Крым проспали, Сирию проспали — хотите еще что‑нибудь проспать? Не пора ли поднимать свой задний ум? Нора возникла надутая, закутанная в халат, пробежала в ванную, с каким‑то ужасом покосившись на смятый диван.

Когда они спустились на террасу, завтрак уже подали. Сновали зевающие постояльцы, ковырялись в выставленных блюдах. Над всей Испанией распростерлось безоблачное небо, дул порывистый ветерок. Над морем кричали чайки, кружили, как штурмовики над целью.

— Доброе утро, сеньор и сеньорина, — учтиво поздоровался в фойе Мигель Маркос. Улыбнулась смуглая Каталина — она принесла поднос с посудой и стала раскладывать ее по местам. Покосились русскоговорящие туристы, живущие напротив Мансура. Блондинка мазнула взглядом по Андрею, ее спутник — по Норе. Сотрудница самой мощной в мире спецслужбы смотрелась бы неплохо, если бы не легкая опухлость и бледность от недосыпания.

— Привет! — помахал вилкой улыбчивый итальянец Фабиани. — Ночь прошла не напрасно? Чем занимались, признавайтесь, молодые люди?

Нора смутилась, а Андрей, легонько приобняв ее, ответил:

— Спасибо, Марио, все было на уровне. Поспать действительно удалось немного.

— Что за чушь ты несешь? — Буквально по— едала его глазами Нора, когда они уселись за столик.

— Мы скоро поженимся, не забывай. Не заставляй меня отдуваться за нас обоих. И переходи, ради бога, на английский — твой русский уже бесит.

Появился Мансур — в той же рубахе, в тех же штанах, искоса глянул на майора, быстро отвел глаза. Конспиратор хренов! Он торопливо уничтожил омлет с беконом, уставился волчонком на мужчину, представившегося Джерри Финнеганом. Тот завтракал в гордом одиночестве, приветливо, как старому знакомому, помахал Мансуру. Паренек торопливо заглотил стакан апельсинового сока и заспешил обратно в номер. Нора с отрешенным лицом ловила вилкой скользкую оливку. Проткнула ее, пробормотала: