Александр Тамоников - Он, она и патроны

— Ты не женат?

Разговор из «антироссийской» плоскости поворачивал в какую‑то странную область. Андрей подобрался.

— Нет…

— И никогда не был?

— Однажды чуть не женился, очень давно… — Он поморщился и замолчал. Зачем упомянул? Дела давно минувших дней, а совесть гложет до сих пор.

— Что‑то не так? — сообразила Нора. На отсутствие проницательности она не могла пожаловаться. — Не рассказывай, если не хочешь.

— Она погибла, — буркнул Андрей.

— Прости…

— Да ладно. — Вдруг захотелось все рассказать. — Десять лет назад это было, я еще военное училище не окончил… Любовь случилась сильная… Ольга на последнем курсе университета училась — в журналистику готовилась… В один из выходных дней друг повез нас с Ольгой на вечеринку на дачу… ну, это у нас так загородные виллы называются. Машина была нормальная — ваш американский джип «Чероки», друг коммерцией занимался… Мы с ним впереди сидели, друг управлял, Ольга — сзади. Остановились у светофора на загородном шоссе — а сзади грузовик… Водитель не разобрался, не успел затормозить и врезался на скорости… У нас с другом подголовники, а у Ольги — ничего… Нам хоть бы что — несколько дней шеи болели, а Ольге чуть голову не оторвало, шейные позвонки переломились… А мы уже заявление в загс подали, две недели оставалось, приглашения друзьям разослали…

— Прости, мне очень жаль… — тихо отозвалась из спальни Нора.

— С тех пор мысли о браке тошноту навевают… Вижу ее мертвые глаза… Машина, кстати, выдержала, задний бампер даже не прогнулся. Хорошее качество. Еще бы подголовники сзади…

— Но там должны быть…

— Возможно, предусмотрены конструкцией, но на момент аварии их почему‑то не было…

Воцарилось неловкое молчание.

— Ты тоже не нашла подходящего партнера?

— У меня не так драматично… В Гарварде познакомилась с парнем, планировали вместе жить, но после выпуска он отправился в Нью‑Йорк — не мог ослушаться отца, который владел там кучей недвижимости. А я должна была вернуться в Сиэтл, чтобы содержать больных родителей…

— И не было вариантов? Ведь если любишь…

— Были, — вздохнула Нора. — Но я разозлилась, сказала: «Фак тебе, а не я. Вот езжай и женись на своем отце». Он тоже распсиховался, зеркало разбил, уехал… Мы встретились с Джейсоном несколько лет назад, но уже не то. Как же говорят у вас в России?..

— Прошла любовь, завяли помидоры?

— Да, — прыснула она. — Не понимаю, при чем тут помидоры, но смешно. Сейчас живу в Вашингтоне на Уотер‑стрит — с видом на реку Анакостию. ЦРУ оплачивает аренду квартиры. Нет ни детей, ни мужа, ни собаки. Мне даже попугая трудно завести, поскольку не представляю, как попугай может самостоятельно кормить себя неделями, которые я отсутствую…

— Для такого образа жизни нужна серьезная мотивация, — осторожно заметил Андрей. — Отказаться от нормальной жизни, от семьи, от дома, в котором ты должен ночевать каждую ночь…

— У меня есть такая мотивация. — Нора высунулась в дверной проем. На майора Корнилова смотрели строгие глаза. — Я хочу сделать этот мир лучше, избавить его от влияния плохих парней, хочу, чтобы во всем мире восторжествовали демократические ценности. Пусть даже сделать это силой…

— Даже если люди не хотят?

— Люди просто не понимают…

Андрей засмеялся. Вот она — политика великой страны на примере маленькой женщины с замороченной головой.

— Ребята, вы всерьез считаете, что в арабском мире можно построить демократию? Скажу тебе по секрету, Нора, тот американский политик, кто первым предложил эту идею, был внедренным агентом радикального ислама. Или просто кретином — что еще хуже. Вы взбудоражили весь арабский мир, а теперь сами же получаете от него взбучку.

— Ладно, с тобой спорить — как с тупоголовым коммунистом, — рассердилась Нора. — Я никогда не приму те ценности, которые ты исповедуешь.

— Правильно, — кивнул Андрей. — В противном случае тебе пришлось бы стать агентом Кремля, что по уголовному законодательству вашей страны подразумевает смертную казнь.

— Ты тоже отказался от семьи, от нормальной обывательской жизни где‑нибудь в пригороде Москвы, — проворчала Нора. — Значит, у тебя тоже есть принципы и убеждения — разумеется, ошибочные.

— У меня работа такая, — вздохнул Андрей. — Связанная с постоянными командировками и риском. Какая женщина такое выдержит — муж хронически отсутствует дома, и нужно постоянно ходить в церковь, чтобы молиться за его здравие? Просто работа, Нора, которую я стараюсь делать прилежно. Еще присяга — не без этого. Но в отличие от некоторых, моя голова не забита мусором. Конечно, я желаю блага своей стране. Хочу уничтожить терроризм и буду уничтожать, пока смогу — пусть даже это и кажется кому‑то ошибочным.