Михаил Нестеров - Морские террористы

Райнер сбросил газ. Когда до конца притопленного трейлера осталось не больше двух метров, голландец остановил «Интерцептор», давая задний ход и выключая передачу. Перехватчик застыл, вытянувшись по всей длине четырехосной рамы.

Скип дал команду трактористу, и тот, заняв место в кабине, дал газ, натянув трос, закрепленный за раму трейлера. Медленно, следуя указаниям Скипа, тракторист вытянул трейлер на берег. Его сменил водитель тягача, подводя сцепное устройство под водило трейлера.

Двадцать из двадцати семи пиратов расправили огромный тент и натянули его на капер, проходя вдоль его бортов. Скрыв очертания артустановок под плотным картоном, боевики закрепили тент на обушках катера. Ровно через минуту джипы и микроавтобус тронулись вслед за тягачом. Они ехали по шоссе, идущему вдоль железной дороги и восточному побережью Сиамского залива, которое патрулировали на ракетных катерах пограничники и военные моряки.

В пятидесяти километрах от острова Пхукет «Интерцептор» вышел в Андаманское море, минуя патрули в Сиамском заливе. Сегодня его целью была яхта миллионера из Саудовской Аравии.

Пройдя Оманским заливом, моторная яхта проделала долгий путь от Карачи до Коломбо — две с половиной тысячи километров. Далее миллионера ждал чуть более долгий путь: от Коломбо до Сингапура, минуя Никобарские острова, что составляло две тысячи девятьсот километров. Яхта шла по международным линиям, к минимуму сведя риск подвергнуться нападению пиратов. Конечной точкой путешествия по водам, омывающим Индию и Индокитай, был Бангкок. В Сингапуре яхту поджидал патрульный катер, чтобы сопровождать члена королевской семьи на самом опасном участке маршрута.

Яхта шла вдоль северного побережья острова Суматра, когда рулевой увидел на левом траверзе черное длинное тело незнакомого корабля. За штурвалом яхты стоял ее хозяин — Мохаммед Кадер, сам неплохой мореход. Он бросил беспомощный взгляд на катер охраны, сопровождавший яхту на протяжении всего пути. Рулевой самоотверженно поставил катер между яхтой и капером. Накамура дал отмашку, и флагман открыл огонь из «бушмастера». Артиллерийские снаряды разметали по воде обломки судна и фрагменты человеческих тел.

Усиленный громкоговорителем голос капитана капера привычно предупредил экипаж яхты:

— Остановите судно, шкипер! Иначе я пущу вашу белую красавицу на дно. Вам же дам шлюпку и время, чтобы оплакивать ее. Время я ограничу запасом пресной воды.

Мохаммед заглушил двигатель, и яхта легла в дрейф. Когда смоляной, будто только что из преисподней, «Интерцептор» вытянулся вдоль белоснежного борта яхты, его преимущество настолько стало очевидным, а для Накамуры закономерным, что об абордаже не могло быть и речи.

Яхта была изящно сложена: двухпалубная надстройка и мостик имели округлые линии. Иллюминаторы располагались точно между верхней кромкой борта и ватерлинией.

Шон стоял в центре «остроскулой» верхней палубы и смотрел снизу вверх на Мохаммеда Кадера и капитана, стоявших с поднятыми руками за стеклом мостика. Он указал рукой на араба:

— Спускайтесь, сэр!

Оглянувшись, японец увидел картину, удивившую его. Лежаки сан-дек по-прежнему были заняты двумя девушками-европейками и тучным арабом лет сорока пяти. Гибель катера сопровождения и скоротечный абордаж вогнали их в ступор. Шон освободил палубу от посторонних, кивнув Ксавье:

— Место капитану и его гостеприимному хозяину.

Француз подошел к крайнему лежаку и склонился над девушкой:

— Пошла вон отсюда, сучка!

Обе девушки сорвались с мест, перепрыгивая через форлюк, к рубке. Напротив изящной двери, ведущей к роскошным каютам, они попали в объятия нескольких пиратов. Визг, хохот, брань смешались воедино.

Толстый араб обходил люк справа. Ксавье остановил его и показал иное направление:

— За борт, свинья!

Едва араб коснулся рукой борта, Ксав прострелил ему ноги из пистолета и столкнул в воду.

Накамура сел в шезлонг и жестом руки поторопил хозяина яхты.

— Меня зовут Шон. Шон Накамура, — представился он. — Присаживайтесь. Вы сэкономите мне кучу времени, если покажете, где вы храните колье Люсьена Готре. Мой заказчик был бы рад видеть «Жемчужину Египта» в своей коллекции. Но он ее не увидит. Это украшение я подарю женщине, чтобы вернуть ее прежнее расположение. Для ваших шлюх, которые ублажали вас на протяжении трех тысяч миль, у меня найдется предложение: продать их в притоны Юго-Восточной Азии и поделиться с вами выручкой.