Александр Золотько - Почерк дракона

– С чего вы взяли? – быстро спросил Арсений Ильич, но Шатов готов был поклясться, что он растерян.

– Вы ведь тех двоих, – Шатов не смог поднять руку, поэтому кивнул головой в сторону лестницы, – вы ведь их убили из ружья для подводной охоты?

Арсений Ильич опустился на край дивана возле Шатова:

– С чего вы так решили?

– Того, что в кабинете – в горло. Второго – в сердце. Так?

– С чего вы это взяли? – еще раз спросил Арсений Ильич.

– Привиделось, – улыбнулся Шатов, – бред. Игра воспаленного воображения.

– У вас очень странное воображение, – задумчиво произнес Арсений Ильич, – очень странное.

– Я думаю, что вас не должно беспокоить мое воображение. Вас больше должно беспокоить выполнение своего обещания, – Шатов растирал руки, чувствуя, как кровь начинает пульсировать в кончиках пальцев.

– Ах, да! – всплеснул руками Арсений Ильич, – Я и забыл, что мы изволили повысить голос на дрессировщика. Если мы не пресечем этого сразу, то вы, того и гляди, вцепитесь мне в руку…

– В горло, – поправил Шатов.

– Ага, вот даже как… – глубокомысленно произнес Арсений Ильич. – В горло. Это надо понимать, как угрозу?

– Понимайте это как хотите. Можете… – Шатов хотел сказать «как угрозу», но рука Арсения Ильича вдруг сжала его горло.

Пальцы Шатова бессильно скользнули по напрягшейся руке.

– Вы имели ввиду нечто подобное? – Арсений Ильич легко отбил попытку удара. – Вы таким образом намеревались вцепиться мне в горло?

Шатов не смог ответить. Пальцы Арсения Ильича безжалостно сжимали горло. Слова, стоны – любые звуки застряли в горле. Шатов не смог даже захрипеть.

– Вот так подержать вас всего несколько секунд, с полминуты, и все. Мозг не подпитывается кислородом. Вы вначале потеряете сознание, потом – смерть, – Арсений Ильич наклонился к самому лицу Шатова. – Вы так мечтали умереть?

Пальцы разжались – Арсений Ильич встал с дивана.

– Не нужно угрожать, не имея возможности угрозу осуществить, – назидательным тоном сказал Арсений Ильич. – Любой блеф основывается на реальной возможности. Никто не поверит шавке, лающей на хозяина, но волкодаву достаточно просто заворчать. Вы согласны, Шатов?

Шатов не мог ответить, он пытался восстановить дыхание.

– Молчите, Шатов? Это правильно. Самое большее, что вы сейчас можете сделать – это наслаждаться жизнью. Вас не убили, – Арсений Ильич развел руками, – это странно, но вам удалось не просто выжить, но и даже найти убийц. Замечательно.

Арсений Ильич прошел по комнате и остановился возле тела Ямпольского, потрогал его носком туфли:

– Вот это и есть тот самый начальник оперативно-поискового отдела?

Шатов кашлянул, массируя горло.

– А это, надо полагать, его соучастники и подчиненные. Странно… Как вы полагаете, это очень странно?

– Что?

– Все это… – Арсений Ильич обвел руками комнату, – все эти люди, защитники закона, пытающиеся прикинуться маньяком… Так, кажется, вы именовали серийного убийцу? Можете не отвечать, берегите горло.

Дыхание практически восстановилось. Шатов вздохнул настолько глубоко, насколько позволила боль в боку. Он хотел прийти и надавить на Арсения Ильича. Вместо этого – сидит на диване в нелепой позе и выслушивает высокопарные рассуждения… Вита!

– Немедленно свяжитесь с Васильевым, – выдохнул Шатов, – немедленно!

– Зачем такая спешка? Вы здесь, в безопасности, можно подождать до утра… Сейчас как раз начало пятого. Часа через четыре…

– Немедленно! У них Вита.

– Кто?

А, вспомнил Шатов, да, это только для него она Вита.

– Лилия. Они забрали Лилию.

Арсений Ильич присел возле трупа Ямпольского, словно пытаясь разглядеть что-то в его лице, и небрежно спросил:

– Когда?

– Не знаю. Утром, после моего ухода.

– С чего вы взяли? – Арсений Ильич дотронулся пальцем к щеке Ямпольского.

– Я заезжал к ней домой, там все разгромлено. Все – вдребезги.

– Печально, – Арсений Ильич встал, – печально. Ваша дама будет расстроена, надо полагать.

– Ее надо вытащить. Если вы, – Шатов закашлялся, согнувшись, – если вы можете прекратить все мои дела с Васильевым, то вы сможете…

– Не смогу, – Арсений Ильич подошел к трупу Коляна, склонился над ним. – Вы обратили внимание, какое странное выражение глаз у убитых? У них не мертвые глаза…

– Причем здесь глаза, – хрипло выкрикнул Шатов и вскочил с дивана, – что значит, вы не сможете вытащить Виту… Лилию?

– А это значит, что ее неоткуда вытаскивать, – Арсений Ильич осторожно оттянул веко у трупа. – Они будто продолжают смотреть… Только они видят нечто, чего мы с вами видеть не можем. Пока.