Александр Золотько - Почерк дракона

Вот Митяй что-то почувствовал… Просто решил оглянуться. Оборачивается. Шатов чувствует, как в голове Рыкова плывут медленно мысли. Очень медленно. Что-то о промокшей обуви, о простуде, о деньгах…

Потом, внезапно, удивление, страх… Он увидел… И Шатов его глазами увидел себя. Его глазами – себя. Свое тело. И одновременно – лицо Рыкова. Лицо Рыкова и лицо… Арсений Ильич.

Шатов-Рыков начинает поднимать пистолет, но Шатов-Арсений уже нажимает на тугой спуск ружья для подводной охоты. Щелкает резина, зазубренная стрела за мгновение преодолевает расстояние от ружья до горла.

Боль пронзает тело Рыкова. Мгновенная, ослепительная боль. И удивление. И растерянность. И… Шатов-Арсений подхватывает падающее тело и осторожно укладывает его возле стола. Бесшумно.

Тело вздрагивает. Чужие руки удерживают его на полу. Тело вздрагивает снова. Нога ударяет по ножке стола, и Шатов успевает ощутить боль. Перед его глазами – глазами Рыкова – проносятся какие-то видения, быстрее, быстрее, сливаются в сплошной поток, превращаются в тоннель… Шатов открыл глаза.

Сердце колотилось, в глазах все двоилось.

Бред? Бред.

Он лежит на диване и больше ничего не происходит. Здесь нет Арсения Ильича, здесь нет Рыкова. Нет Рыкова, отозвалось в мозгу. Нет Рыкова. Его нет среди живых.

Он умер.

– Да где же он? – шепчет Колян.

У него на лице поблескивают то ли капли дождя, то капли пота.

– Жарко, – жалуется Колян. – Жарко.

Ямпольский не ответил, он только провел рукой по лбу. Ему тоже жарко. Они боятся. Они чувствуют страх и смерть, сочащиеся сквозь потолок, но не могут понять этого, подумал Шатов и сам испугался этой мысли. А он понимает?

– Придет твой Арсений Ильич? – вполголоса спросил у Шатова Колян.

– А он уже здесь, – вырвалось помимо воли у Шатова.

– Где – здесь? – Колян недоуменно смотрит на Шатова, потом переводит взгляд на Ямпольского. – Где?

– Наверху, – прошептали губы Шатова. – Он наверху. В кабинете.

Ямпольский вздрогнул.

– Нет там никого, – сказал Колян, не отрывая взгляда от Шатова, – я сам проверял. Чисто.

– Он там. Он только что был там, – сказал автоматически Шатов, – сейчас он в спальне. Он…

– Что?

По телу Шатова пробежала дрожь, Шатов задохнулся, перевел дыхание:

– Он только что убил вашего Диму.

– Как у-убил? – Колян медленно встал и направил пистолет на лестницу.

– В сердце. Стрелой из подводного ружья. Вы разве не слышали? – Шатов удивился, что эти двое не слышали, как сталь впивается в плоть, и как дыхание устремляется куда-то вверх. – А Митяй умер три минуты назад. Тоже от стрелы, только ему она попала в горло.

– Что он говорит? – Колян держал пистолет двумя руками. – Что он несет?

– Умом он тронулся, вот что! – Ямпольский тоже встал.

– Может быть, – ровным голосом сказал Шатов, – может быть. Но у меня хватает ума понять – только что умерли два подонка.

– Врешь, – бросил Колян, пот струился по его щекам, но руки были заняты оружием, – скажи, майор!

– Врет! – сказал майор.

– Я же говорю – врет! – Колян попытался улыбнуться, не сводя взгляда с лестницы.

– Пойди, посмотри, – приказал Ямпольский.

– Что?

– Сходи, посмотри.

– Я? – Колян помотал головой.

– Сдрейфил? – брезгливая гримаса появилась на лице Ямпольского.

– Нет… А если и сдрейфил? Что? – Колян затравленно оглянулся на по сторонам. – Сам иди. Сам!

– Хорошо. Пойду я. А ты смотри за дверью, – Ямпольский поднял пистолет, – я сам.

Шатов улыбнулся. Они спорят. Они боятся. Это – не убивать людей. Это – бояться собственной смерти. Что-то странное произошло с Шатовым, что-то необъяснимое, но он знал, что это произошло. Знал, что произошло уже, и что произойдет сейчас…

Ямпольский и Колян не отрываясь смотрели на лестницу, поэтому они не увидели, как медленно отошла в сторону доска под самым потолком комнаты, над камином. Это видел только Шатов, потому что… Потому что просто посмотрел в ту сторону… потому что почувствовал, что нужно посмотреть в ту сторону.

– Майор! – окликнул Шатов.

– Что? – Ямпольский остановился на секунду.

Шатов и сам не знал, зачем позвал его. Просто позвал.

На лице Ямпольского, просто между глаз, вдруг появилось аккуратное темное пятнышко. Почти черное. Майор вздрогнул всем телом. Стена за его головой оказалась покрытой каплями чего-то красного. Кроваво-красного.

Колян крикнул что-то нечленораздельно. Не слова, а какой-то животный выкрик. Страх? Злость?